Расстрелянная Ясиноватая ждет освобождения Авдеевки

Тревожное затишье оборвалось

Орджоникидзе – центральная улица Ясиноватой, которая протянулась практически сквозь весь город. В репортажах весны текущего года мне доводилось описывать, как какое-то успокоение на мгновение приходит, стоит только выехать на эту улицу, хотя и становится быстро понятно, что безопасных мест в городе не осталось.

С тех пор ситуация, казалось, изменилась. Постепенно интенсивность обстрелов Ясиноватой пошла на спад, ежедневные сводки перестали бить по сознанию количеством раненых и погибших, а масштабы разбитых домов и объектов инфраструктуры, наконец, стало возможным считать. На первый взгляд, это кажется сомнительным поводом для радости, но на фоне того, что творилось в городе в апреле-мае текущего года, это уже, хоть и странный, но повод порадоваться.

Впрочем, на протяжении всех лет боевых действий в Донбассе неоднократно приходилось слышать от местных жителей, что регулярные обстрелы жилого сектора пугают их гораздо меньше, нежели затишье, которое может повиснуть в прифронтовой зоне совершенно внезапно и не нарушаться врагом на протяжении нескольких дней, а то и недель. Логика у людей проста: к обстрелам, пусть и тяжко, но привыкаешь, а вот чего ждать от противника, когда он вынашивает очередной преступный план, - не угадаешь.

Увы, ситуация в Ясиноватой развернулась именно по такому сценарию. Когда казалось, что близится хотя бы относительное успокоение, украинские нацисты возобновили откровенный террор города, постепенно приближая общую картину к ситуации весны текущего года. Ежедневные обстрелы практически всякий раз влекут за собой раненых и погибших под огнём Киева, под ударами – все кварталы города, включая самый центр Ясиноватой, а количество жилых домов, разрушенных в результате атак, опять не сосчитать.

- Про некоторые адреса я уже даже не пишу, мы не фотографируем эти дома, - признаётся мэр Ясиноватой Дмитрий Шевченко. – Потому что там нечего уже фотографировать. Какой это прилёт с февраля? Третий, пятый… На некоторых улицах уже в принципе никто не живёт.

Этим объясняется то, что порой даже после массированных ударов по городу в сводке последствий стоит поразительная тишина. В действительности ни один обстрел не проходит для города бесследно. Теперь же ситуация изменилась кардинально, и под огнём нацистов не только брошенные окраины Ясиноватой и прилегающего района, но и снова – самое сердце города.

Обращает на себя внимание то, как быстро изменилась обстановка. Очередной виток обострения произошёл не постепенно, как неоднократно это уже случалось. Просто в один момент враг начал наносить массированные удары, которые не прекращаются по сей день. И снова в эпицентре киевских атак – жилые дома, медучреждения, школы и детские сады.

Стабильные координаты войны

Трёхэтажный дом на столько же подъездов и пару десятков квартир расположился в самом что ни на есть сердце Ясиноватой. С одной стороны – храм, с другой – городская центральная районная больница. Неподалёку – администрация, а за спиной расположилась железнодорожная станция. Нет сомнений, в послевоенные годы приобрести квартиру в этом доме станет той ещё задачей. Потом, когда дом восстановят и сотрут с его внешнего облика любое напоминание о войне. Но из воспоминаний их уже не стереть.

Из некоторых окон гуляют по ветру шторы. Где-то – распахнутые настежь окна, где-то – окна, выдавленные взрывной волной или выбитые осколками. Одни будут закрыты хозяевами, к другим прежние хозяева уже не подойдут никогда. Во дворе дома мы встречаем одного из жильцов. Мужчина рассказывает: в квартире на втором этаже в результате очередного обстрела погиб его товарищ. И было это не в ходе недавнего обстрела, а месяца два назад.

На уточняющий вопрос о том, не первый ли это прилёт в дом, мужчина отвечает утвердительно и, словно в подтверждение, предлагает пообщаться с несколькими старушками, сидящими на лавочке у одного из подъездов. Бабушки подтверждают: уже третье прямое попадание в несчастный дом, и всё это – только в течение этого года.

- Мы уже не знаем, может, корректировщик какой-то сидит?! – восклицает одна из них.

- Хорошо, пусть корректировщик… - предполагаю я. – Но куда, куда?! В жилой дом?!