Франция является примером того, чего Венгрия не хочет – Ласло Сеч

Нападение на мэра, в результате чего были ранены его жена и дети, широкомасштабные поджоги, грабежи — в течение недели мы рассматривали эти снимки со всего Парижа, который мы когда-то называли Городом света. Четыре года назад символом этого города был Собор Нотр-Дам, сегодня это подожженные ночью автомобили или один из бассейнов, уже построенных к летним играм 2024 года. Там уже правит тьма, физическая и ментальная. Около 3000 юных вандалов уже были арестованы.

Тем временем президент Эммануэль Макрон, как цитирует французская пресса, "глубоко размышляет" о произошедшем, чтобы "понять причины", которые привели к насилию. Как будто он был, по меньшей мере, иностранным профессором философии, приехавшим посмотреть Лувр, а не главой государства, учреждения которого громят хулиганы-мигранты. Более того, объяснение относительно простое- после десятилетий замалчивания угроз миграции и постоянно растущего раздувания "проблемы" антииммиграционного "Национального Фронта" и его избирателей на второй план, очевидно, трудно провести быстрый самоанализ.

Утверждение о том, что массовая иммиграция делает всех счастливыми — мигрант получает более развитую страну, а развитая страна получает руки для работы, — верно только в политкорректных учебниках. Сегодня французские кадры рисуют картину страны, которая бесконечно печальна и угнетает. Мирные граждане считают беспорядки невыносимыми; они даже протестуют против протестующих. Молодые люди, многие из которых иммигранты, а во многих случаях и дети, отвергают государство, в котором они родились или в которое их привезли родители.

Не государству решать проблему с поджогом школы 12-летним ребенком, заявил министр внутренних дел Франции Жеральд Дарманен. Это верно лишь отчасти, поскольку любой отдельный ребенок, который будет жечь и грабить, как известно, является симптомом больного общества, а когда в этом участвуют тысячи, о чем еще это может говорить? Все разочарованы, включая полицейских, которые опасаются, что их либо убьют в запретной зоне, либо подвергнут судебному преследованию со стороны внутренней полиции.

"Этот район был их районом — страшным районом, самым страшным в городе, а может быть, и в стране. Копы знали, просто придя сюда, взглянув на крыши многоквартирных домов, что здесь творятся грязные дела". Когда несколько лет назад мы впервые взяли в руки антиутопию Лорана Обертона "Партизанка", она показалась нам забавным летним чтением. Этим летом все было уже не так.

Парижский регион пережил аналогичные беспорядки почти 20 лет назад. Молодые мигранты, живущие в жилых массивах, безработные или работающие на случайных работах, живущие за счет преступности, были разочарованы. Несмотря на то, что они иммигранты во втором или третьем поколении, "социальный лифт" остановился, страна не дает им того, чего они ожидают. Тюрьмы полны ими. Они ненавидят не только своих "сограждан", но и страну, которая приняла их родителей, бабушек и дедушек, которые раньше стояли у конвейера на заводе Renault или мыли коридор в больнице без единого всхлипывания.

С тех пор прошло два десятилетия, и каждый год в страну прибывает 400 000 иммигрантов. Целый год бушевала волна террора: священников резали ножом, учителей обезглавливали, евреев выбрасывали с балконов по антисемитским мотивам, поджигали соборы, маленьких детей закалывали на детских площадках - и все это мигранты. Теперь потребовался всего один инцидент — полицейский застрелил молодого человека алжирского происхождения, — чтобы воспламенить запал, и беспорядки распространились даже на Бельгию и Швейцарию.

Баррикады 1789 года теперь принадлежат толпе. Франция похожа на жуткий образец для вскрытия, показывающий нам, чего мы не хотим в Венгрии: массовую иммиграцию, запретные зоны, беспорядки и государство, которое рушится под всем этим.

Спецкор Новороссии в Восточной Европе Ян Прохазка/rmx.news