Анатолий Степанов: Отец Всеволод Чаплин был представителем «революционного консерватизма»

Настоятель московского храма Феодора Студита у Никитских ворот протоиерей Всеволод Чаплин скончался в Воскресенье, 26 января, в возрасте 51 года. Отец Всеволод с 2009 по 2015 год занимал должность председателя Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества. Священник был известен своей духовной и патриотической позицией, поддерживал единство Русской Православной Церкви, право разделенного государственными границами русского народа на воссоединение, открыто выступал в поддержку республик Донбасса, выступал против компромиссов с раскольниками и врагами Православия. По мнению писателя, главного редактора агентства «Русская народная линия», председателя Международной общественной организации «Русское собрание» Анатолия Степанова, отец Всеволод был знаковой фигурой для православно-патриотической общественности России.

«Увы, смерть отца Всеволода стала для всех неожиданной. Я узнал буквально через несколько минут. Меня эта новость поразила, никто не хотел верить, надеялись, что может быть ошибка или, может, скорая поможет и вернет его к жизни, но этого не случилось, и он ушел… У отца Всеволода была непростая биография. Долгие годы он был чиновником отдела внешних церковных связей Московской Патриархии, а потом возглавлял Синодальный отдел по связям церкви и общества Русской православной церкви. Но потом, после того как он вступил в конфликт с представителями некоторых властных группировок, а затем и со Святейшим Патриархом, он был освобожден от этой должности и занялся активной общественной работой, и тогда, можно сказать, стал заметной фигурой в православно-патриотическом сообществе», — рассказал Степанов ИА «Новороссия».

«Противоречивость и сложность биографии отца Всеволода собственно и отражает его мировоззрение, мироощущение. Есть такая группа теоретиков, которые себя называют революционными консерваторами. У нас, отчасти, эти идеи развивает философ Александр Дугин, некоторые политики типа Эдуарда Лимонова, и некоторые другие… Те, которые как раз одно время составляли костяк и были идеологами Национал-большевистской партии. На мой взгляд, отец Всеволод был близок по своим взглядам именно вот к этой группе теоретиков. То есть, он своей жизнью, своей биографией как раз и воплощал вот этот принцип революционного консерватизма. С одной стороны, он был консервативным по своим взглядам, отстаивал консервативные ценности в той или иной степени, но одновременно он был сторонником радикальных действий – политического радикализма, что собственно и отражает понятие «революционный консерватизм»», — добавил он.

«И вот этот радикализм заявлений и действий о. Всеволода как раз и привел его к конфликту и утрате должности высокой в церковной иерархии. Но в этом была его природа, его натура. Он считал, что в нынешних условиях достичь победы консервативных ценностей можно только радикальными революционными действиями. И последние годы жизни были связаны с тем, что он взаимодействовал с разными радикальными политическим силами на политическом ландшафте. Начиная, условно говоря, от монархистов и заканчивая левыми и левацкими деятелями. То есть в векторе от русских националистов до радикальных левых. В этом, видимо, о. Всеволод видел свою миссию. Он видел, что это живое движение и видимо хотел напитать его традиционными консервативными смыслами, традиционными консервативными символами. Мне самому эта идея революционного консерватизма представляется утопичной, нереалитистичной. Поскольку это попытка соединить несоединимое, она уже на мой взгляд, обречена на провал. Но эти люди, которым близки эти идеи есть, и нельзя не признать, что они оказывают определенное влияние, особенно на патриотическую часть молодежи. Вот в этом я вижу ту историческую роль, которую в значительной степени играл отец Всеволод, потому что его присутствие на разного рода оппозиционных митингах, собраниях, конференциях, где присутствовали коммунисты, националисты и другие разного рода радикальные течения, свидетельствует о том, что он именно здесь пытался найти сферу применения своим интересам. К сожалению, его скоропостижная, неожиданная для всех кончина теперь лишает нас возможности иметь такого деятеля, который пытался реализовать эти идеи и использовать потенциал церковный в соединении с радикализмом и националистическим консерватизмом», — отметил руководитель «Русского собрания».

«Отец Всеволод – это попытка, на мой взгляд, соединить церковные идеи, церковный потенциал с идеями левого радикализма и русского национализма. Идеи, которые не все поддерживали, не все одобряли, в том числе и среди патриотов. Тут нельзя сказать, что это была общепринимаемая, общепризнаваемая идея, но это была идея, которую он последовательно отстаивал, она заслуживала уважение. Поэтому я думаю, что отец Всеволод был очень знаковой фигурой, как и знаковой была попытка привнесения церковности в среду левого и националистического радикализма, которая также потерпела с уходом о. Всеволода утрату. Но, возможно, найдутся и продолжатели, потому что идеи эти никуда не делись, они существуют, и будут продолжать существовать», — констатировал собеседник ИА «Новороссия».