Станислав Бышок: «Донбасский сценарий» в Закарпатье невозможен

Политические отношения между Украиной и Венгрией, в последнее время являются напряженными. Периодически между странами происходят политические и дипломатические скандалы. Станислав Бышок, политический аналитик мониторинговой организации CIS-EMO поделился с ИА «Новороссия» своим мнением относительно ситуации в Закарпатье, а так же рассказал, что представляет из себя венгерский иррендентизм и почему в Киеве ищут «руку Кремля» в действиях Будапешта.

«Ситуацию на Донбассе и в Закарпатье можно сравнить по нескольким параметрам.

Первый – культурно-демографический. На Донбассе подавляющее большинство людей так или иначе тяготеют к русскому языку и русской культуре. Там всегда была некая этническая гомогенность. Что мы наблюдаем в Закарпатье? В Закарпатье венгры представляют из себя подавляющее меньшинство, в целом, по населению. Они сконцентрированы всего в нескольких районах.

Следующий пункт – это то, что предшествовало донбасскому восстанию и что могло бы, теоретически, предшествовать некоему венгерскому восстанию в Закарпатье. Если смотреть на Крым – это одна история, понятная и положительная, а если смотреть на Донбасс, в его подвешенном состоянии, в состоянии вялотекущей войны, где боевых действий нет, но гибнут люди – это малопривлекательная история для закарпатских венгров.

Однако, история взаимоотношений между Украиной и Венгрией по отношению к Закарпатью еще не разрешилась и не совсем понятно, чем она кончится. Учитывая, что Венгрия является национальным государством венгров, то есть, у них в Конституции никаких фантазий по поводу многонациональности нет. Венгрия там значится как страна венгерского народа. Это страна национальная и одновременно националистическая.

Ключевые две партии – правящая партия «Фидес» и правая оппозиция, в виде партии «Йоббик» — националисты. Соответственно, их цель, конечно же, поддержка венгров в том числе и за пределами Венгрии, и они это постулируют. Одновременно с этим, постмайданная Украина, не смотря на то, что открыто себя националистической страной не называет, ведет определенную политику, в том числе и связанную с попыткой унификации населения – и культурной, и с точки зрения образования. В данном случае один национализм сталкивается с другим.

Но проблема в том, что в отличие от русских на Донбассе, венгры Закарпатья — это люди, которые считают своей большой родиной Венгрию, страну, которая является членом ЕС и НАТО.  Учитывая направленность постмайданной Украины на европейскую евроатлантическую интеграцию, то совершенно понятно, что с Россией, с которой не хотят иметь ничего общего, ссориться можно, а вот со страной, которая может заблокировать любые поползновения Украины в сторону Европы – ссориться очень не хочется.

В этой связи есть такая идея, что вооруженного конфликта в Закарпатье не будет, однако это не значит, что отношения между Киевом и Будапештом будут добрососедскими и дружественными, потому что и по заявлениям украинских политиков, и венгерских политиков, и «топовых» чиновников, они говорят о том, что стороны не готовы к какому-либо компромиссу. В частности, например, по вопросу относительно статуса венгров, культуры и венгерского языка в Закарпатье.

На символическом уровне идеи ирредентизма у Венгрии, безусловно, есть. По итогам Первой Мировой Войны, когда Австро-Венгрия разделилась на несколько национальных государств, Венгрия в тех границах, которые она получила, была гораздо меньше, чем те территории, на которые она претендует, и меньше, чем те территории, где компактно проживают венгры. Но все-таки Венгрия — это страна маленькая, и поэтому венгерский ирредентизм если и возможен, то только в направлении поддержки своей диаспоры и создания условий для переселения венгров из других стран на родину.

Их ирредентизм предполагает, также, в частности, такую мягкую силу как выдача паспортов и венгерского гражданства людям, которые могут подтвердить свое венгерское происхождение.

Это ирредентизм, связанный не с территорией, а с населением. Население получает дополнительные права и дополнительное гражданство, при необходимости может переселяться в Венгрию, но не с точки зрения отъема каких-либо территорий у кого-то.

У партии «Йоббик» проскальзывала в одно время идея о создании Великой Венгрии, но «Йоббик» никогда не был партией власти, они всегда были в оппозиции, и их заявления не являются официальной политикой.

Что касается официальной политики и заявлений, которые озвучиваются премьер-министром Орбаном, то она заключается в мягкой, но ощутимой поддержке этнических венгров, где бы они не проживали, особенно если они находятся на территориях смежных с Венгрией.

Почему тогда киевские политики постоянно раздувают скандал вокруг деятельности Венгрии и пытаются обнаружить в этих действиях «руку Москвы»?

С политтехнологической точки зрения, имеет смысл, когда вы огромное количество напастей и сложностей, с которыми сталкивается ваше государство, приводите к общему знаменателю. В них виновата не целая совокупность факторов, которые нужно осмыслить, а простому человеку, практически, невозможно понять. Все нужно свести к простому фактору под названием «Россия».

Учитывая, что украинская националистическая мысль строится на противопоставлении Украины и России, Киева и Москвы на историческом и современном этапе, то, соответственно, современные тренды, которые есть, в национализации нацменьшинств Украины, приписываются извечному врагу украинской государственности — Московии.

Стоит учитывать, что существуют мнения о каких-то взаимных симпатиях между президентом России и премьер-министром Венгрии Орбаном. Виктора Орбана его оппоненты даже называют «венгерским Путиным», и я думаю, ему это приятно, хотя он открыто об этом никогда не говорил.

Получается, с одной стороны у вас Путин, который враг, а с другой стороны Орбан, «венгерский Путин», практически, почти то же самое.

Порошенко недавно выдвинул тезисы, популярные в западноевропейском мейнстриме, что всех европейских националистов и популистов поддерживает Кремль. А поскольку в Венгрии находятся у власти те самые правые популисты и евроскептики — сам Бог велел их назвать агентами Кремля»