Саур-Могила: курган героев
На кургане Саур-Могила всегда дует ветер — непрекращающееся ни на секунду движение воздуха. Ветер как будто хочет сорвать тебя отсюда и унести с собой вдаль. Так и время. Постоянно несет оно нас стремительным потоком все дальше от дня того боя 28 июля 2014 года, что был на этой Горке (так назы
На кургане Саур-Могила всегда дует ветер — непрекращающееся ни на секунду движение воздуха. Ветер как будто хочет сорвать тебя отсюда и унести с собой вдаль. Так и время. Постоянно несет оно нас стремительным потоком все дальше от дня того боя 28 июля 2014 года, что был на этой Горке (так называют курган местные жители). И серые камни разбитого снарядами мемориала, и теплая, поросшая степными цветами земля, и вся эта величественная молчаливая степь продолжают хранить о нем память.
Ежегодно в этот день на Саур-Могилу приезжают семьи защитников этой высоты, похороненных на вершине, и бойцы батальона «Восток», чтобы почтить память своих товарищей, которые отдали жизни за Родину в том неравном бою.
Четыре года назад вечером 26-го июля по ротации на высоту заступил взвод батальона «Восток» под командованием «Медведя». К тому времени артобстрелы высоты почти прекратились, наступило относительное затишье. На верхушке стелы выставили пост для наблюдения за окрестностями — «глаза». В первую смену заступили бойцы с позывными «Рева», «Ник» и «Назар», сменяя друг друга через каждые 8 часов. Остальные ребята за полуметровым парапетом из сланца вокруг стелы вырыли небольшие окопы и заняли позиции там.
Участник того боя Александр с позывным «Бумер» показывает место, где был его окопчик. Он рассказал, что копать было тяжело – земля здесь каменистая, да и времени, чтобы хорошо окопаться, почти не было. Удалось отрыть только узкие окопчики, где можно было стоять, наклонившись под углом к парапету, упираясь ногами в дно и вести стрельбу. Бойницы сделали прямо в каменной ограде. Загрузили боекомплект из склада в кафе, что стояло у подножия монумента, и по очереди дежурили.
С покатой крыши стелы наблюдателям на «глазах» на 2-3 десятка километров вокруг всё было видно, как на ладони. Они отслеживали перемещения бронетехники ВСУ по дороге у подножия горки, «считывали» направление выстрелов вражеской артиллерии, чтобы своевременно предупреждать об опасности находящихся внизу бойцов.
27 июля после обеда, начался артобстрел, который продолжался почти восемь часов. После получасовой передышки обстрел позиций ополченцев возобновился. До поздней ночи по защитникам Горки противник бил ствольной артиллерией 122 и 152 калибров. «Бумер» рассказал, как они сидели в окопах, вцепившись руками в камни, и земля гудела. С вечера 27-го и следующей ночью наблюдалось движение техники с юго-восточного и юго-западного направления на большом удалении (более 5км). По словам «Бумера», прошло около 1000 единиц бронетехники по направлению к Изварино. Хорошо было видно и наших солдат на позициях. Несколько человек укрывалось в небольшой комнатке внутри стелы. Кто-то отдыхал внутри кафе. У подножия Саур-Могилы расположился минометный расчет. На площадке около стелы стояла зенитная установка («ЗУ»). Она попала к ополченцам с военной кафедры Донецкого политеха, ее часто заклинивало при стрельбе, да еще, за неимением подставки, ее пришлось поставить на чурбан. Поэтому бойцы ласково прозвали ее «ЗУ-шкой на дровах».
Рядом с ребятами верно несла службу прибившаяся собака, которую назвали Саур. Во время одной из ротаций, боец с позывным «Сова» принес медаль «50-летие Победы в Великой Отечественной войне», которой солдаты решили наградить своего верного мохнатого боевого товарища. Чтобы собака не зацепилась медалью за кусты, наградной знак прикрутили к кусочку фанеры с надписью: «Героическому псу Сауру за боевые заслуги» и торжественно прикрепили к стене у стелы. Так и лежит сейчас собачья награда на вершине кургана погребенная тоннами бетонных обломков от обрушившейся стены…
По словам, ополченца с позывным «Сом»: «Это была обычная ротация. И никто не ожидал боя. Никто не собирался стать героем». Просто они оказались тогда там: 16 защитников Горки против 62 единиц вражеской бронетехники, десятков 152 и 122 мм орудий, и порядка 600 человек пехоты. 42-х кратное превосходство солдат ВСУ в живой силе. Одни. Оторванные от своих. И все что они тогда могли сделать — это либо отступить, открыв проход к границе с Луганской областью и к границе с Россией. Или намертво вгрызаться в эту землю, отвлекая на себя большую группировку противника, который двигался к Изварино. И бойцы остались. На верную смерть. Но по другому было нельзя…
Утром 28-го июля вокруг Горки стали собираться силы противника, построились в боевой порядок: впереди танки, чуть позади БМП, за ними БТР-ы с личным составом на броне. Окружив Горку с трех сторон от северо-запада до юго-востока, ВСУ, активно применяя танковые орудия на прямой наводке, пошли на штурм. Двумя группами танков и бронемашин, двумя дугами рассредоточившись у подножия кургана со стороны шоссе, бодро полезли вверх, видимо, полагая, что наверху никого уже не осталось. К большому изумлению украинских военных, ополченцы встретили их дружным огнём из уцелевшего вооружения. К тому времени уже были разбиты две зенитные установки, АГС, выведен из строя «Утес». Оставался миномет 82 мм, но на него не хватало боеприпасов, их трёх РПГ-7 рабочим остался один.
Бой тогда был страшный. Первым погиб ополченец с позывными «Нигрол» на своей позиции в окопе. Танки прямой наводкой били по стеле. От попадания танкового снаряда в нее и обрушения бетона погиб «Ник», который, вместе с расчетом ПЗРК, пережидал обстрел в комнате боевой славы внутри. Оставшиеся в живых зенитчики оказались заблокированными в стеле. Многие из них были ранены осколками, кусками бетона и арматуры и контужены. Им пришлось ждать несколько часов, пока не появилась возможность их освободить.
От прямого попадания танкового снаряда погиб в своем окопе командир «Медведь» — Олег Гришин, ныне Герой ДНР, бывший афганец, так успешно организовавший оборону и четко, спокойно руководивший этим тяжелым боем. Парапет над его окопом полностью разрушен. Камня на камне не осталось. И только букет бордовых хризантем, придавленный обломком бетона, указывает на место его гибели.
Противник продолжал обстрел позиций в окопах вдоль бруствера вокруг стелы из всех видов вооружения. В ответ защитники горки могли работать стрелковым оружием и «подстволами». Из оставшегося ПК удалось успешно подбить БМП.
На мой вопрос: «Было тогда очень страшно?», «Бумер» ответил: «О страхе никто тогда не думал. Просто работали. Надо было просто четко выполнять свою работу. Я стрелял, следил за вспышками выстрелов и звуком мин, прятался, а потом опять стрелял».
Из-за особенностей рельефа ВСУ не могли подойти с севера и юго-востока достаточно близко для работы прямой наводкой, и они попытались прорваться наверх с западного направления по относительно пологому склону двумя танками и несколькими БМП, сзади которых курсировали БТРы с личным составом на броне, вероятно, дожидаясь сдачи высоты.
На площадке возле кафе (с запада от стелы) попытка прорыва была пресечена уничтожением головного танка. Его подбил ополченец с позывным «Рева». Хладнокровно прицелившись из единственного оставшегося РПГ, он выстрелил в танк, который ехал прямо на него. После этого танки вынуждены были чуть отступить. Продолжая работать РПГ, троим бойцам, находящимся с западной стороны («Рева», и двое, на тот момент уже раненых — «Сёма» и «Назар»), удавалось вести огонь сквозь дым и марево пожара по технике противника, что называется, «на вспышку». Удалось подбить ещё одну БМП. Сам «Рева» был контужен. Впоследствии он вспоминал: «когда накал атаки немного снизился, «Назар» и «Кузнец», под огнем противника восстановили работоспособность «Утеса». Это усилило наши позиции с западного направления. Видимо, осознав, что не так просто нас съесть, и получив по зубам, противник отступил и рассредоточился в близлежащих посадках («зеленках»), чтобы, отработав по нам «артой», прийти вновь».
Это затишье уцелевшие бойцы взвода использовали, чтобы разблокировать ребят, находившихся в стеле, а также для ревизии оставшегося оружия и проверки-подготовки БК. Один из бойцов пробежался по окопам, всех грамотно перевязал и уколол обезболивающее. Тяжелых раненых перенесли в самое безопасное место — подвал кафе, где хранили продукты и боекомплект, оказали им первую помощь. Собрали и вынесли к кафе погибших (на тот момент трое: «Медведь», «Ник», «Нигрол»). Возможности эвакуировать пострадавших и погибших в тыл не было. Получивший тяжелые осколочные ранения Сергей с позывным «Таксист» умер на следующий день на руках у друзей. Вся левая сторона тела от шеи до ступни была у него посечена осколками, пробито легкое. Ему было тяжело дышать, но он не издал ни единого стона, не высказал ни одной жалобы. Он только сказал: «Мужики, поправьте каску. Больно очень» (когда его тащили с Горки, железная каска советского образца съехала с головы и уперлась краем в руку).
Новым командиром бойцы выбрали «Сома». Несмотря на то, что почти все ополченцы, кроме троих, получили ранения и были контужены, оставить позиции было нельзя. Всего бойцы взвода «Медведя» отбили 3 атаки в течение дня и выдержали 10-тичасовой обстрел.
С наступлением темноты ВСУ предприняли очередную атаку на горку. Людей, которые оставались на позициях, было недостаточно даже для наблюдения за периметром. К счастью, ВСУ-шники об этом не знали. К вечеру уже была налажена связь с «артой», что вселило в бойцов на Горке железную уверенность, что теперь их не взять и не сдвинуть.
После 23:00 бойцы с западного направления получили указание «свалиться» в «зеленку», чтобы «Грады» отработали по склону. События, которые были вблизи стелы в ту ночь, хорошо помнят бойцы, находившиеся там в окопах с северной и восточной стороны («Сом», «Бумер», «Монтажник», «Кама»). «Назар» оставался в подвале с ранеными на случай, если возникнет необходимость отбиться от приблизившегося врага. «Сёма», «Рева», и двое пулеметчиков отошли в «зеленку». После того, как отработали «Грады», ополченцы снова вышли на склон немного ниже. Была отмечена периодическая работа вражеской «Ноны» и миномета, которые били залпами по Горке. По вражеским расчетам было решено отработать артиллерией, не дожидаясь утра. Несмотря на проблемы со связью и интенсивность обстрелов, «Сом» передал точные координаты артиллеристам. Те сработали просто ювелирно, точно накрыв «Градами» бронетехнику и пехоту противника в близлежащей «зеленке». В бешеной спешке и ужасе, враг снимался с позиции и отходил в сторону села Петровское. Там был ад… Тем не менее, отдельные силы противника проскочили к основанию стелы, но вызванный «Сомом» огонь «Градов» на себя заставил уцелевших врагов отступить.
Боец с позывным «Башка» из расчета минометчиков, стоявшего у подножия Саур-Могилы, рассказывал, что они все попрощались друг с другом перед первым залпом. Ракеты, как туча, пролетели над их головами и огненным шквалом упали прямо между ними и бойцами наверху Горки. Всего огонь на себя ребята вызывали пять раз. Как они выжили в это чудовищном смерче ракет и снарядов, одному Богу известно. Практически никто не пострадал от работы своей артиллерии. Снаряды ложились в непосредственной близости от наших окопов. От «Сома» прилет был в 170 см, разговаривая при этом по телефону в режиме громкой связи, он говорил: «Вот хорошо! Совсем рядом накрыли! Сейчас откопаюсь и продолжу корректировку». Так ещё один прилет был в 2,5 метрах от «Бумера» и «Монтажника». «Бумер» тогда получил легкое сквозное осколочное ранение. Защитники кургана вжались в родную землю, в окопы и щели, и уцелели.
В бою огромное значение играет интуиция – внутренняя «чуйка». Два солдата сидели в окопе. Летит мина. По всем правилам военного дела они должны были пригнуться и спрятаться в окопе. Но они на долю секунды посмотрели друг на друга и молниеносно выпрыгнули из окопа. Снаряд попал точно в окоп и взорвался там. Ребята остались невредимы.
После боя вся земля на кургане была усеяна гильзами, осколками, грудами искореженного металла…
И вот, спустя четыре года, я стою на ветру там, где бушевало пламя, где гремели залпы орудий и свистели пули. Вот разбитая стела. Она разлеглась во всю длину на земле грудой вздыбленных к небу обломков и торчащей из них арматуры. В нескольких местах среди камней лежат цветы, свежие букеты и венки в память о погибших здесь ребятах.
На стене у разрушенной стелы есть надпись: «Здесь погибли Филин и Толстый. 08.07.2014». Снаряд от украинской «Ноны» — самоходного артиллерийского орудия калибра 120 мм — попал прямо в окоп на площадке наверху кургана, в котором находились «Толстый» и «Филин». Они были первыми, кто погиб на Саур-Могиле в этой войне. Снарядами и ракетами стена была почти полностью разрушена. Чудом уцелел только ее небольшой фрагмент с этой памятной надписью.
От фигуры Неизвестного Солдата, стоявшей на вершине, остался только один ржавый и простреленный насквозь сапог. Внизу у разбитой гранитной лестницы лежат развороченные взрывами бетонные фигуры советских солдат, которых достала уже следующая война. Как будто фашисты дотянулись до них через 70 лет, отомстив за свое поражение. Одного каменного солдата придавило плитой, а он словно рвется в бой против новых фашистов, пытаясь выбраться из-под обломков. Только скульптурные группы артиллеристов и танкистов в нижней части Горки продолжают грустно и терпеливо всматриваться вперед – им повезло, по ним танки не били.
Одно мертвое сухое деревце стоит на склоне кургана у лестницы. Оно единственное уцелело на горе и теперь увито георгиевскими ленточками, которые беспрерывно трепещутся на ветру…
Три дня и три ночи стояли ребята на Горке под обстрелами врагов и своих. Только через три дня их сменила новая группа ополченцев и появилась возможность вывезти раненых. Забрать погибших ребят не было никакой возможности, и их сначала похоронили под курганом около кафе. Вернее около того, что от кафе осталось: руины, груды камней, вывороченная железная дверь и слепые черные проемы окон. А рядом мертвые деревья, обожженные войной. Впоследствии украинский танк сравнял с землёй эту братскую могилу. И, когда Саурка была окончательно освобождена, останки героев перенесли вверх и похоронили на площадке слева от стелы. Там же похоронены трое бойцов погибших позже 4-го и 7-го августа, во время новой атаки на Саур-Могилу (но это уже другая история).
Семь одинаковых деревянных крестов с фотографиями и табличками хранят покой семи русских богатырей, отдавших жизнь за свою землю, свои семьи, своих друзей: «Медведь» (Олег Гришин), «Ник» (Игорь Алпатьев), «Таксист» (Сергей Картуз), «Нигрол» (Олег Маслов), «Кузнец» (Дмитрий Кузнецов), «Урал» (Иван Блажко), «Грек» (Руслан Хиргий). Никто из них не собирался стать героем. Просто так получилось. Они оказались там — в то время и в том месте. А те герои, которые выжили, продолжают нести службу, работать, просто жить и хранить память о своих товарищах, об этом бое и об этой войне, которая еще не закончилась. Но этим боем, и десятками, сотнями других боев, и они, и тысячи других работяг-солдат приближают окончание войны и нашу Победу!
…Шумят степные травы. После дождей степь зазеленела и опять цветет. Жизнь не уступает войне. Приземистые кустики ромашки упрямо раздвигают камни на вершине Саур-Могилы. Лилово-розовый бессмертник обнимает осколки бетона. Ниже по склону у дорожки примостилась дикая мальва, беспрерывно качается на ветру. Словно укоризненно кивая своими желтыми головками: «Люди, ну когда же вы установите МИР на этой земле?»
Ксения Климова
Мнение автора статьи может не совпадать с мнением редакции