Постапокалипсис в Тошковке: Освобожденные земли возвращаются к мирной жизни

С гуманитарной миссией в Тошковку мы выезжали из Донецка. Доехать сюда со стороны ДНР не так просто, особенно на гражданском автомобиле. Прямой маршрут до поселка по мосту перекрыт, потому, что моста, собственно, уже и нет — его разрушили ВСУ, а объездной путь после дождей проходит по жуткому бездорожью.

Заезжая в Тошковку, становится ясно, что здесь шли тяжелые бои. Еще на подъезде к селу мы наткнулись на брошенные окопы блиндажей, где отсиживалась вражеская пехота. На обочинах вдоль разбитой дороги лежат останки техники: гражданской и военной.

А впереди — почерневшие руины панельных домов.

Первую остановку мы сделали у разрушенной школы, где ВСУ обустроили штаб. Естественно, ни от штаба, ни от школы почти ничего не осталось, а территория вокруг усыпана осколками снарядов и фугасов.

Где-то из земли угрожающе торчали хвосты неразорвавшихся мин. У входа в школу, среди обломков, заметил под ногами сентиментальное напоминание о прошлой жизни — пожелтевшую фотографию выпускника.

Только мы ступили на тошковскую землю, как нас сразу же окружила стая брошенных голодных котов. Их жалобно-настойчивое "мяу", кажется, разносится над всем поселком, его перекрывает только шум артиллерии — не так далеко отсюда сейчас идут бои.

Пешком мы решили продвинуться вглубь поселка, через квартал "тошкинских высоток" — типовой хрущевской застройки. Квартал, без преувеличения, выглядит жутко. Ни то, чтобы ни одного дома — ни одного уцелевшего окна не осталось. Развороченные снарядами, полуразвалившиеся или сложившиеся по типу карточного домика здания. Десятками пустых выжженных глазниц смотрят на тебя дома. Под ногами куски бетона, стекло и пыль. На контрасте перед руинами обвалившейся панельки стоит уцелевшая маленькая часовня. Внутри пусто, только лики святых на расписных стенах да покрытые пылью иконы. В подсвечнике — расплавленный парафин.

Как оказалось, в одной из разрушенных многоэтажек есть единственная жилая квартира. Здесь живет супружеская пара с несколькими котами. На пороге нас просят разуться, квартира удивительно чистая. На кухне стоит печка-буржуйка, труба которой выведена через балкон на улицу. На кухонном столе свежая скатерть, а на тумбочке компактный радиоприёмник. В комнатах наведен порядок, на подоконнике цветы в горшках. Весь этот домашний уют совершенно не рифмуется с хаосом за пределами квартиры. Электричество жильцы получают от генератора — его хватает на несколько часов, за водой ходят на ближайшую колонку. Эдуард — так зовут главу семьи,— рассказывает, что весной, когда к Тошковке начали стягиваться войска, они с женой были вынуждены выехать в эвакуацию в село Николаевку. Но как только узнали о возможности вернуться домой, то не долго думая, уехали обратно.

"Здесь моя Родина, здесь мой дом", — говорит Эдуард.

Мы передали семье гуманитарку: кое-какие строительные материалы, продуктовые наборы и корм для кошек.

Потом мы поехали ниже по поселку, в частный сектор района Чихирово, где в большей массе и живут оставшиеся местные, а их тут примерно 200 человек. Живут тяжело: частные дома пострадали не меньше, чем многоэтажки. Воды и света, соответственно, здесь тоже нет. Чихировцев обстреливали с двух высот: с террикона за селом и стоящей неподалеку пятиэтажки. Обстреливали, в частности, из бесшумных чешских минометов. Снаряды попадали в дома и огороды. Где-то все ещё лежат неразорвавшиеся бомбы. 
Чихирово выглядит печально, но люди здесь не унывают — отстраивают дома, готовятся к зиме. Однако, как нам рассказал местный голова Александр, им не хватает ресурсов, а именно строительных материалов вроде цемента, шифера для крыш, гвоздей. Местные инициативные граждане обращались в компетентные органы ЛНР, но помощь до них, по-видимому, еще не дошла. Мы смогли кое что им привезти: монтажную пену, шиферные гвозди, пенаплекс, еще продуктовые наборы и сигареты. Но этого, конечно, сейчас недостаточно.

Уже поздним вечером мы выезжали из Тошковки. В сторону Лисичанска по дороге, огибая воронки и кратеры. В густой темноте то и дело возникали мрачные силуэты домов, где уже никто не будет жить, разбитой техники, а на очередном повороте из тьмы выступил причудливый скелет собаки. На выезде из поселка, знак, залитый желтым светом фар провожал нас словами "Счастливого пути".

Текст и фото: Денис Зоз специально для ИА "Новороссия"