Очерки о подвижниках веры земли Луганской (вторая часть)

Уроки столетия 1917-2017: Чем ночь темней — тем звезды ярче

Очерки о шести подвижниках веры — кандидатах на возможное прославление в лике новых Святых — Новомучеников и Исповедников Луганских ХХ века

Очерк второй. Учитель с кадилом (Проценко Петр Алексеевич)

Пётр Алексеевич был уроженцем Курской области. Родился 29 июня 1894 года в с. Уланок Судженского района. По происхождению был «из крестьян«. По национальности указан в анкете как «украинец«. «Б/п (беспартийный)в партиях не состоял никогда«. Был женат на Елизавете Васильевне, и имел сына Владимира и дочь Тамару.

Из протокола допроса мы узнаём ещё следующие биографические данные отца Петра.

«В 1914 году окончил учительскую семинарию после чего учительствовал в с. Шустово Льговского района.

С 1916 по 1918 включительно был служителем религиозного культа, дьяконом в г. Льгове

С 1919 по 1930 также был служителем религиозного культа, дьяконом в г. Белополье, после чего переехал на жительство в г. Ворошиловград, где также с 1930 по 1933 включительно служителем религиозного культа, дьяконом, а последние годы работал на разных работах в г. Ворошиловграде и г. Макеевка.»

В Ворошиловграде Пётр Алексеевич трудился учителем русского языка в 7-ой школе.

По небольшой части протокола прямого допроса, фактически в два вопроса и ответа, чётко видна попытка склонить отца Петра к самооговору или свидетельству на одного знакомого церковного мирянина в том, что он, «встречаясь на квартире, проводил обсуждение и компрометацию руководителей партии и правительства и обсуждение мероприятий соввласти в к-р (контр революционном) духе«.

На что последовал абсолютно категоричный и отрицательный отказ исповедника Христова!

И далее всё «следствие», как обычно уже строилось на т.н., «свидетельствах» двух личностей.

К слову сказать, как наглядно в дальнейшем показывают материалы данного дела, один из двух этих лжесвидетелей поначалу сам был арестован и обвинялся в подобных же преступлениях. Но после этого обвинение с данного человека было снято, и он оказался уже свидетелем по делу Проценко.

А второй лжесвидетель во время позднейшего процесса реабилитации Петра Алексеевича (по ходатайству его дочери Тамары в 60-ых годах), выяснилось, что вообще был штатным осведомителем органов НКВД. Который, собственно говоря, и был направлен в эту группу «церковников», чтобы донести о них «нужные» сведения репрессивным органам. И как гласят документы прокурорской проверки при реабилитации, вообще никак не мог выступать в роли свидетеля! Также примечательно, что на момент этого вскрытия правды оба этих «свидетеля», будучи живы на то время, совершенно «утратили» физические способности давать показания. И жалуясь один на «паралич», а второй на «потерю памяти».

В итоге очень выразительный вердикт всего этого оправдательного процесса в виде документов «ПРОТЕСТ /в порядке надзора/» и «Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда УССР» звучал таким звонким эхом былой расправы: «…Как видно из материалов дела нет никаких данных о его преступной деятельности. Больше, чем через месяц после ареста Проценко, т.е., 13.XI-1937 г. по его делу в качестве свидетелей были опрошены … ФИО /л.д. 9-12/ Показания этих свидетелей однотипны, носят общий неконкретный характер, и поэтому признать их достаточным основанием для обвинения Проценко в совершении такого преступления как антисоветская агитация нельзя, ибо ничем объективно не подтверждены. Проценко на допросе 13.XI-1937г. категорически отрицал предъявленное ему обвинение«

А вот текст ОБВИНИТЕЛЬНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ в 1937-ом звучал совсем по-иному. И его тоже лучше привести без всяких примечаний и оценочных мнений.

«… рассмотрев сего числа следственный материал на ПРОЦЕНКО Петра Алексеевича… обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. 54-10 УК УССР, НАШЕЛ: материалами следствия установлено, что ПРОЦЕНКО резко враждебно настроен по отношению к существующему в СССР политическому строю, называя коммунистов кровопийцами и вымышляя, что большевики довели страну до разрухи, разрушив культуру.

ПРОЦЕНКО поддерживал тесную связь с ныне арестованным за к-р деятельность активным церковником БРУСИЛЬЦЕВЫМ. Посещая его квартиру, он среди красноармейского состава Авиашколы проводил контр-рев. разложенческую пропаганду.

ПРОЦЕНКО опошляет Сталинскую Конституцию разговорами о том, что это пустая бумажка, которая ничего не даст.

ПРОЦЕНКО ожидая падения соввласти в результате будущей войны, видя в этом единственный исход.

Виновным себя не признал, изобличается показаниями свидетелей: ФИО_ _ .

Учитывая, что обвиняемый ПРОЦЕНКО П.А. согласно приказа Наркома Внутренних Дел — Генерального Комиссара Государственной Безопасности тов. Ежова № 00495, осужден и дело о нем рассмотрено соответствующими судебными инстанциями.

ПОСТАНОВИЛ: следственное дело № _ _ _ по обвинению ПРОЦЕНКО П.А. — направить в 8-й Отдел УГБ НКВД УССР г. Киев»

Вот так. Аж через стольный Киев решили утвердить своё беззаконие местные воинствующие безбожники. Которые почему-то не согласны были при этом с народным определением «кровопийцы».

Но помимо всего прочего в деле отца Петра была задокументирована ещё одна крайне интересная деталь. И яркого штриха-дополнения к описанию ближайших последствий той жуткой эпохи гонений на Церковь, как таковых. И примечательного свидетельства о промысле Божием. Который попускал таким деяниям, с одной стороны, проявиться для ещё большего само изобличения безбожной власти СССР. А с другой стороны, для того, чтобы следы этой антихристианской злобы и лживости (как по эстафетной палочке, не завися от всплесков и угасаний активных репрессий) не затерялись среди архивных доказательств гонений и попыток их текущей преемственности в стране. Но дошли самым наглядным образом до будущих честных потомков. И кому будет дело до этого всего.

Дело в том, что когда дочь отца Петра — Тамара подала прошение на реабилитацию (а это был уже далёкий послевоенный 1960-ый год), то начальники КГБ предлагали и согласовывали по своей внутренней документальной переписке выдать Тамаре Петровне … подложную справку о том, что её отец был не расстрелян в 37-ом, а скончался от гнойного плеврита в 1941 году, 16 августа в местах заключения. О чем давалось соответствующее предписание и ЗАГСу исполкома Ленинского района г. Луганска. («Просим произвести регистрацию смерти гр. ПРОЦЕНКО…» и т.д) Чтобы выдать свидетельство о его ложной смерти Чухляевой Тамаре Петровне. Ведь это была эпоха обновлённой волны Хрущёвских уже гонений. «Попам никакой оттепели!» Даже уже мёртвым.

Но нет ничего тайного, что не стало бы явным! По слову Христа в Евангелии. И эти попытки скрыть невинную мученическую смерть диакона-учителя, принявшего её именно потому, что верующие церковные люди своими жизненными взглядами и твёрдыми внутренними убеждениями вольно-невольно обличали воинствующий атеизм советской власти, — были в итоге посрамлены по милости Божией. И грех Каинова братоубийства по зависти к чистоте и вере Авеля не смог никак скрыться. Но и доныне лежит печатью нераскаянности на тех, кто до сего дня всеми силами и неправдами пытается продолжать по малодушию и коварству дело Каина и всячески препятствует открытию всей правды этой эпохи общих испытаний нашего народа. И строит козни или информационные блокады любому духовно трезвому и честному взгляду и анализу таковых испытаний. Одной рукой и закулисно. А другой — готов напротив открыто подпитывать инфантильное безразличие и даже отторжение к возможному искреннему осмыслению этой важной исторической темы со стороны народных масс. В подавляющем большинстве именующих себя православными христианами при этом. К таким именно наследникам Каина обращен теперь встречный возглас уважаемого иудейского учителя Гамалиила времён Христа, который остепенял таких же фарисеев и гонителей апостолов: «если это предприятие и это дело — от человеков, то оно разрушится, а если от Бога, то вы не можете разрушить его; [берегитесь], чтобы вам не оказаться и богопротивниками.» [ Деян. 5, 38-39] Кто дерзнёт сейчас утверждать, что открытие этой Божией правды и прославление новых святых мучеников за Него в наши дни — это дело не от Бога?! …

Да, на самом деле Петр Алексеевич Проценко был приговорён к высшей мере наказания (В.М.У.Н) и приговор приведён в исполнение 5 января 1938 года. О чем извещает в архивно-следственном деле небольшая специальная справка на голубой бумаге. С треугольной печатью 8-го отделения Управления НКВД по Донецкой области в левом углу скупой бумажки.

Так накануне празднования в том году Рождества Господа нашего Иисуса Христа родилась для неба ещё одна душа мученика за веру от нашей земли Луганской. Который, если Господь откроет нам по милости Своей и по вере нашей подвиг его верности и святости, может стать небесным покровителем всех православных учителей Луганщины к тому же. Соединяя гармонично в образе своего учительского служения одновременно и диаконское молитвенное предстояние Богу с фимиамом своих ходатайственных прошений за нас, всех ныне живущих в Луганском крае.

Хочется ещё с низким благодарственным поклоном отметить в заметке об этом подвижнике, что персональные данные об этом человеке стали возможными к изучению и нынешнему представлению благодаря искренним и ревностным усилиям отца Александра Таранова — настоятеля храма Сергия Радонежского в Камброде. Который и подсказал как раз при начале изучения следственных дел наших земляков фамилию отца диакона Петра Алексеевича Проценко.

И тем самым ещё одна звезда духовной твёрдости и глубины веры забрезжила мерцанием на православном небосводе Луганщины. Соединяя в единой линии горизонта и прошлое, и настоящее и будущее нашего родного края. И намечая нам всем фарватер и путь выхода уже из нынешнего мрака продолжения братоубийственных событий в Донбассе, как ангельская сила в виде столпа облачного днём, и огненного — ночью, помогала Моисею и народу израильскому выходить из Египетского плена.

И не смотря на все соблазны такого искусительного и напряжённого освобождения, требующего серьёзного напряжения всех сил народных. Включая, соблазны колебаний и роптаний самого народа, по аналогии еврейского, к вождям Моисею и Аарону, что мол, там в плену у нас всегда были блага для чрева: «о, если бы мы умерли от руки Господней в земле Египетской, когда мы сидели у котлов с мясом, когда мы ели хлеб досыта! ибо вывели вы нас в эту пустыню, чтобы все собрание это уморить голодом.» [Исх. 16, 3] Типа, если уж суждено было умереть в плену и под унижениями и нагайками надзирателей — то лучше насытившись перед этим от пуза, чем в изнемождении брести по пустыне «непонятно к каким целям». Земли обетованной. Но обетованной ведь не кем-то из земных обещателей «рая на земле» в виде утопического коммунизма, а Самим Господом Богом чрез предков наших, верных Ему даже до смерти. Неужели мы так и не научимся отличать разницу этих путей? И не найдем истинно спасительного выхода?

Материал подготовил Александр Гаврисюк.

Читайте также:

Очерк первый: Крепкий Вергунский орешек (Казин Иван Андреевич)