Белоусов изменил стратегию СВО. Шлепченко: "Тотальная воздушная война началась. План Сырского сорван"

Во время недавнего налёта особый удар пришёлся по нефтеперерабатывающим заводам в Кременчуге и Дрогобыче, которые теперь, скорее всего, не восстановятся до конца войны. Это не просто разрушение инфраструктуры, а серьёзная атака по фронту. Подробнее об этом "Новороссия" поговорила с обозревателем "Царьграда" Владом Шлепченко.

– Мы не ошиблись, динамика украинских атак с использованием БПЛА в последние месяцы действительно изменилась?

– Смотрите сами, весной этого года украинская сторона демонстрировала значительную активность в применении беспилотников, достигая показателя в 500 единиц в сутки. Помните эти налеты перед 9 Мая? Однако к началу июня интенсивность атак резко снизилась. Если в первые дни месяца фиксировались налёты с использованием 117 дронов, то сейчас их количество сократилось до 30-50 в сутки, а в отдельные дни не превышает полутора десятков. Это свидетельствует о существенном снижении оперативных возможностей противника.

– Ну а мы-то напротив только усиливаем нажим...

– Еще как! Тотальная воздушная война началась. Например, недавно наши войска провели одну из самых мощных и концентрированных операций за всё время СВО. В течение двух суток по украинским объектам выпустили около 450 ударных БПЛА "Герань-2" Украина такого явно не ожидала.

_{Коллаж NovorosInform}

Также выпустили приблизительно 40 ракет различных классов. Целое ассорти высокоточного оружия. От крылатых ракет воздушного базирования Х-101/Х-55 (запускаемых стратегическими бомбардировщиками Ту-95МС), морских "Калибров" до гиперзвуковых "Кинжалов". Единственным видом оружия, не применённым в эти дни, стали гиперзвуковые "Цирконы". Ну и "Орешник" не использовался, само собой.

– Украина что-то пытается сбивать. Им это удается?

– Не особо. Более того, Киев уже потерял уже шесть истребителей в ходе перехватов "Герань-2": четыре американских F-16 (два сбиты своей же ПВО, один уничтожен взрывом дрона), один МиГ-29 (пилот расстрелял дрон с близкого расстояния и получил повреждения от взрыва) и один Су-27 (по ошибке сбит другим украинским истребителем).

– Говорят, в этой атаке особое внимание уделили западным районам страны. Почему?

– В общем-то, ударная группировка была распределена по всей территории Украины, однако западные регионы действительно подверглись особенно плотному обстрелу. Я думаю здесь все просто – там немало критически важной инфраструктуры. В частности, нефтеперерабатывающих мощностей.

– Кстати, про нефть. Каковы были последствия ударов по Дрогобычскому НПЗ?

– О, по этому объекту выпустили множество ракет и беспилотников. Но оно того стоило. Масштаб воздействия сопоставим с наиболее мощными ударами кампании 2022 года, но в данном случае удар был предельно сконцентрирован на одном промышленном узле. Такой подход демонстрирует эволюцию тактики – от ударов по энергосистеме в целом к тотальному уничтожению конкретных производственных объектов.

– Были прилёты и на Кременчугский НПЗ.

– Да, его тоже вывели из строя. Это предприятие было единственным крупным нефтеперерабатывающим комплексом на подконтрольной Киеву территории с довоенной мощностью 19 миллионов тонн нефтепродуктов в год. После повреждений в 2022 году завод был восстановлен и в 2023 году произвёл около 500 тысяч тонн топлива из общего украинского потребления в 5 миллионов тонн. Третий удар за две недели, вероятно, сделал невозможным дальнейшее восстановление этого объекта.

_{Коллаж NovorosInform}

– Удары по НПЗ как-то связаны с текущей оперативной обстановкой на фронте?

– Разумеется, ведь командование ВСУ активно маневрирует силами, перебрасывая подразделения между участками фронта. А это что значит? Огромные затраты солярки. Такие передислокации увеличивают потребление топлива в 3-4 раза по сравнению со статичной обороной. А без НПЗ проблематично заправлять технику. Так что, план главкома ВСУ Сырского по передислокации бригад сорван.

– А в чём принципиальное отличие русского и украинского подходов к стратегическим ударам?

– В системе. Министр обороны Белоусов изменил стратегию СВО. Мы делаем ставку на методичное, системное разрушение критически важной инфраструктуры противника, тогда как украинские удары носят скорее демонстративный, эпизодический характер. Им важен пиар, чем реальный урон. Но опыт показывает, что на длинной дистанции такой подход обеспечивает кумулятивный эффект, постепенно подрывая военный и экономический потенциал врага.