Трансатлантическая партия Берлина

Инициатива министра иностранных дел Германии Хайко Мааса представляет собой умеренный отход от давних убеждений. В части, касающейся отношений с США, данная инициатива направлена на установление «сбалансированного партнёрства», дабы «вновь обрести свободу действий». Европе отводится роль «противовеса» на случай, если США «заступят за линию». Такая позиция близка мировоззрению Москвы и призвана способствовать большему равновесию в трансатлантических отношениях. Однако в мире дипломатии такой отход может происходить лишь постепенно. Переосмысление того, что когда-то считалось второй натурой немецкого политического класса – это только начало.

Усиление Евросоюза и строительство «суверенной и сильной Европы» послужили главным обоснованием для создания немецкого правительства «большой коалиции», как его некогда называли, с участием ХДС/ХСС и социал-демократов. Растущий вес государств Дальнего и не столь дальнего Востока и сопутствующее этому возвращение политики великих держав подталкивает Европу к тому, чтобы заново утвердить своё былое могущество (о котором пока ничего не слышно).

Всё это стало ещё важнее с приходом в Вашингтон новой администрации, которая, по мнению нового министра иностранных дел Германии Хайко Мааса, дала жизнь «новой стратегической реальности». Речь идёт, прежде всего, о том, что Трамп называет Россию, Китай и Европу соперниками одного порядка. Это согласуется с мнением Ангелы Меркель, которая в прошлом году заявила, что всецело полагаться на США уже невозможно.

Именно на этом фоне Маас в июне выступил с инициативой создания «Альянса мультилатералистов». Впоследствии он говорил об этом не раз. В части, касающейся отношений с США, данная инициатива направлена на установление «сбалансированного партнёрства», дабы «вновь обрести свободу действий». Европе отводится роль «противовеса» на случай, если США «заступят за линию». Такая позиция близка мировоззрению Москвы и призвана способствовать большему равновесию в трансатлантических отношениях.

Практическая цель чётко сформулирована в заявлении «Наш ответ на “Америка прежде всего” – единство Европы». Достичь этого поможет создание союза по обороне и безопасности, а также постепенная реализация французских предложений в части укрепления Европейского валютного союза.

Однако судьба обоих проектов висит на волоске. Даже если создание оборонного союза и приведёт к «стратегической автономии» ЕС, успех этого мероприятия будет зависеть не только от наличия соответствующих возможностей (на данном этапе они отсутствуют), но и от готовности глобально пересмотреть принципы трансатлантической безопасности. И здесь Маас выглядит явно неуверенным.

Идея «Альянса мультилатералистов» куда менее амбициозна. Под альянсом не подразумеваются ни международная организация, ни привилегированный клуб или союз сторон. Что, вероятнее, имеется в виду, так это готовность показывать открытость по отношению к странам Азии, Латинской Америки или Африки. На настоящий момент подобные договорённости уже достигнуты с Канадой, Японией и Южной Кореей.

Какие роли в этой стратегии отводятся для России и Китая? По идее, места в этом альянсе для России нет до тех пор, пока Москва будет претендовать на роль новой супердержавы. Это перекликается с «трампистскими» концепциями обособленности в вопросах международных отношений. Более того, если Россия стремится положить конец либеральному – или основанному на правилах – миропорядку, инициатива Германии призвана сохранить его.

В практическом отношении ситуация выглядит немного иначе. В частности, призыв Германии активировать механизмы раздельного финансового урегулирования подразумевает, что Дональд Трамп как-то способствовал совпадению интересов обеих сторон. Это же относится и к переговорам по европейской безопасности с целью смягчить предполагаемую угрозу со стороны Востока, которая в конечном счёте оправдывает военное присутствие НАТО и США в Европе.

Отчасти это верно также и для Китая, хотя Пекин и выступил с рядом инициатив по совместной защите глобального либерального режима торговли. Но до тех пор, пока в своей торговой и экономической политике Китай будет придерживаться позиции классической развивающейся страны, это ни к чему не приведёт.

У «Альянса мультилатералистов» есть обоснование как в долгосрочной, так и в ближайшей перспективе. Перемены внутри США и в их внешней политике рассматриваются как фундаментальные и долгосрочные. Поэтому, по словам министра иностранных дел Германии, недостаточно просто «пересидеть» Дональда Трампа. Но с Трампом же связано и обоснование в краткосрочной перспективе. Когда Берлин принялся бороться с трамповским протекционизмом и пошлинами (уже введёнными и возможными новыми), выяснилось, что широкая поддержка может существенно увеличить вероятность успеха.

Эти два обоснования сходятся в более широком концептуальном плане, и здесь есть некоторый потенциал. Однако уже видны ограничения. Когда глава МИД Канады Христя Фриланд призвала немцев к солидарности в её конфликте с авторитарной Саудовской Аравией, Маас не стал открыто поддерживать Оттаву – и это несмотря на то, что немецкому правительству терять особо было нечего, поскольку и у него также множество разногласий с Эр-Риядом (приведших к отзыву посла Саудовской Аравии в Германии прошлой осенью и к отмене большого количества деловых контрактов).

Подводя итоги: нынешняя инициатива Мааса представляет собой умеренный отход от давних убеждений. Однако в мире дипломатии такой отход может происходить лишь постепенно. Переосмысление того, что когда-то считалось второй натурой немецкого политического класса – это только начало.

Ханс-Йоахим Шпангер

Источник: Валдай