Традиции геноцида: ФСБ рассекретила документы о зверствах украинских карателей в годы войны

Родные российские спецслужбы открыли глаза общественности на ошеломляющую тайну: оказывается, украинские националисты времён Второй мировой войны были эталонными садистами и палачами. Кто бы мог подумать! Если так дальше пойдёт, глядишь, через пятьдесят лет нам расскажут и о том, что творили их идейные последователи с 2014-го по 2020 год. А пока для высших сфер «наши люди по обе стороны конфликта», нам придётся узнавать о преемственности украинской нежити от её непосредственных жертв по собственной инициативе.

Как закалялась свидомость

Более чем полвека понадобилось для того, чтобы ФСБ открыла архивы, касающиеся злодеяний, чинимых украинскими полицаями из так называемой группы тайной полевой полиции ГФП-721в Донбассе, Ростовской, Харьковской и Черниговской областях, Молдавии. Сняли гриф секретности прямо-таки со страшной тайны, рассказывать о которой боялись десятилетиями из-за опасения поколебать сакральную дружбу народов, согласно которой вчерашние русские — россияне и украинцы — братские народы и добрые соседи. То есть совсем не один народ, как это было до того, как людям начали активно пудрить головы.

И прятали эти факты так успешно, что многие наивные простаки искренно полагали, что людей расстреливали в Бабьем Яру и жгли в Хатыни самые что ни на есть немецкие немцы, они же без сожаления и с предельной жестокостью расправились с не по годам мужественными детьми из «Молодой гвардии». И разве что какие-то непонятные полицаи помогали им в этом. Русские, наверное…. А многие настоящие полицаи шли потом работать в органы власти. И ждали своего часа.

И, как все мы знаем, замалчивание не помогло: юго-западная часть Руси, с лёгкой руки переименованная в Украину, поначалу отделилась от единой державы, затем легла в дрейф на Запад, взяла на вооружение русофобскую идеологию, а потом и вовсе объявила форменный геноцид всему русскому, в том числе при помощи вооружённой карательной операции. И вот именно теперь, спустя шесть лет после победы «майдана», когда всё русское на Украине вбито в узкую полоску возле границ государства РФ, когда прекрасная мечта о Новороссии похоронена междусобойчиками Минских соглашений, когда корабли США свободно швартуются в порту Одессы, а инструкторы НАТО обучают украинских карателей под Краматорском, самое время рассказать правду об украинских карателях периода Великой Отечественной войны.

И что же рассказывают нам рассекреченные документы?

«В составе формирования действовали почти 20 человек, но активнее остальных были некие Леонид Лурга и Аркадий Сидоренко, оба уроженцы украинского города Ромны, — передаёт содержание рассекреченных архивов РИА Новости. — По рассказу агента, Лурга и Сидоренко «были вместе самыми кровавыми палачами, убили более 450 человек». Сидоренко обозначен им как «самый большой зверь среди предателей», на его совести более 500 убитых и замученных советских граждан. В частности, по его словам, Сидоренко, Лурга, а также другие сотрудники ГФП-721, некие Шестопалов и Феоктистов, рассказывали, как они в городах Каменске, Новошахтинске и других сбрасывали живыми в ствол шахты арестованных советских граждан. По воспоминаниям агента, на Шестопалова и Феоктистова пришлось по отдельности свыше 200 замученных человек».

Документы передают жутковатые подробности чинимых украинцами расправ.

«Этого подпольщика после зверских избиений, всего окровавленного, клали на лёд для замораживания. На другой день, 5 марта 1943 года, когда я зашёл к Сидоренко и Лурге, то они оба с засученными рукавами делали зазубрины на каких-то шприцах (металлические стержни длиной 20–25 сантиметров и толщиной 4-5 миллиметров)… Эти стержни… вбивают между суставами под коленкой, между позвонками и таким способом заставляют признаваться арестованных советских подпольщиков».

Кровь, вопиющая к небесам

«Вытянули меня и остальных пленных на дорогу, связали проволокой и ремнями и закинули в магазин. Там нас избивали. Кому-то отрезали ухо. Нас было пятеро, поставили возле памятника. Сначала одному выстрелили в голову, потом второму, третьему. Убили и четвёртого. Потом мне просто повезло. Подъехал танк, откуда вылезли солдаты и сказали: «Хватит развлекаться. Задолбали уже. Оставьте хоть одного живого»… Одному из пленных снайперов отрубили руку наживо ножом. После этого в него выстрелили. Целились в голову, но промазали — пуля вошла в челюсть. Там парня и закопали. Одного из тех, кого расстреляли до этого, накрыли российским флагом и помочились на труп и на флаг…»

Какой-какой флаг? Так последний эпизод — это же не документ об изуверствах давно горящих в аду полицаев, а свидетельство о проделках боевиков вполне себе легального подразделения в структуре МВД Украины под названием «Айдар» летом 2014-го, донесённое до нас чудом выжившим командиром ополчения ЛНР Евгением Макаровым-Охтиным.

Как видим, до металлических стержней, придуманных бандеровцами прошлого, бандеровцы настоящего не додумались. Но они с лихвой напридумывали своего.

«Меня пытали 18 часов без перерыва, — вспоминал уроженец Мариуполя, которого арестовали за участие в Русской весне сотрудники СБУ. — Потом, когда я уже окончательно стал куском мяса, меня просто кинули в автозак и приказали везти в СИЗО. Но на половине дороги конвоиры развернули машину и повезли в больницу. Я слышал их переговоры по рации: они матерились и говорили, что «сепар сейчас просто сдохнет» у них в машине, а им отписываться потом… Врач в приёмном покое попытался нас не пустить. Он говорил, что у них нет наркоза, а этому явно требуется операция, причём быстро. А конвоиры ответили: «Это сепар, режьте его без наркоза». Ну это они и сделали… Выяснилось, что в результате избиения у меня рёбра переломались так, что осколки пошли в лёгкие… На моей палате они повесили большую табличку: «Сепаратист». Обезболивающего практически не давали. Медсестра приносила еду и ставила рядом. Она видела, что я прикован по рукам и ногам, что я не смогу есть. Ставила пищу рядом с моей головой и улыбалась… Ко мне несколько раз приводили студентов из местного мединститута. Чтоб показывать, как заживают такие необычные ранения… И они тыкали зондом в открытые раны… Я один раз закричал, а преподаватель им говорит: мол, фиксируйте болевую реакцию, смотрите, как дёргаются мышцы…»

Не правда ли, достойные продолжатели дела своих предков?

Или вот рассказ дончанина Сергей Бабича, освободившегося из украинских узилищ по обмену:

«Меня взяли в Курахово, на оккупированной территории, знали, что я активно поддерживал ДНР. Первые восемь суток избивали: применяли электрошокер, причём не просто касались, а долго держали. Били деревянной киянкой по всему телу, подвешивали за руки — я сутки так провисел, надевали пакет на голову, так, что я начинал задыхаться. Повредили мне 14 зубов — били прикладом, челюсть свернули налево, потом уже в Донецке мне десять корней удалили… Сколько раз отключался, уже и не помню».

Возмездия не будет?

Хуже всего слушать воспоминания прошедших через весь этот ад женщин. Так, организатора референдума 11 мая в селе Первомайское Ясиноватского района Александру Валько брали боевики нацбатов в январе 2015 года.

«Натянув мне на голову и лицо шапку, замотали лицо и руки скотчем, посадили в машину и повезли, — вспоминает Валько. — Пока везли, всё время били локтем в бок, мне было очень больно. Приехали мы, как потом я узнала, на шахту «Россия». Меня тянули на второй этаж, я падала и ударялась ногами о железные ступеньки, разбив ноги. Потом за 19 суток, что я провела у них, это всё загноилось. Привели в помещение и поставили к стенке, размотали скотч с рук и сразу надели железные наручники.

И в этих наручниках я была 11 суток. До сих пор следы от дырочек на руках остаются. Били очень сильно. Один из них говорил: «Смотри мне в глаза!» Брал нож и тыкал им мне в лоб, грозился глаза мне выколоть. Ты, мол, предатель Родины! Всё время били по лицу, у меня три перелома на лице, 90 процентов зубов выбили… Потом сказали: стоять у стены и не садиться. Они меня били, я падала, они меня поднимали и опять били и руками, и ногами очень сильно. Я постоянно теряла сознание, уже не помню, сколько раз. Открываю глаза и вижу ботинки. Поднимали за горло, били головой о стенку. Придушат и отпустят. Я упаду — начинают пинать. Не кормили, не давали воды, не водили в туалет».

Это интервью я в своё время записал для телеканала «Царьград». По словам Александры, истязатели очень хотели, чтобы к ней приехала её дочь — активистка ДНР, которая отступила вместе с ополчением. Звонили той, врали, что мама в больнице, мол, приезжай, проведай.

«Один из них приходил ко мне и говорил: завтра мы возьмём твою дочь, уже завтра она будет здесь. А потом кто-то через стенку начинал стучать, какая-то женщина кричала: «Мамочка, помоги, мне больно!» Так меня ломали психологически. И поили какой-то белой жидкостью. Теперь я понимаю, что это была какая-то наркота, иначе я бы не выдержала, умерла бы от болевого шока».

Или вот что вспоминала жительница Мариуполя, похищенная боевиками «Азова», но чудом после этого оставшаяся в живых:

«Мариупольский аэропорт. Оттуда самолёты уже не летают. Там теперь концлагерь. Они его сами так называют — «концлагерь». И смеются… Там целая инфраструктура пыток. Например, они привезли туда какие-то морозильные камеры, в которых то ли минус 16, то ли минус 18… Но они постоянно туда людей сажают. Кого насмерть замораживают, над кем просто издеваются. Я видела таких, пока там сидела. Это их любимый аттракцион — морозить людей в этих камерах. Я не всё там видела. Но убивают там каждый день. Сколько — не знаю. По-разному, наверное. Но каждый день. Мы слышали, как они расстреливают….

А потом меня повели на расстрел. К яме. И я увидела, что там… Все эти торчащие руки и ноги, засыпанные известью. И этот запах… Я упала в обморок. Без сознания была недолго. Пришла в себя оттого, что они меня ногами били. Сказали, что если не поднимусь, то они меня живьём туда скинут, как падаль. Я поднялась».

И, что характерно, о своих зверствах проговариваются и сами укрокаратели, которые на первых порах даже бравировали ими. Так, боевик 20-БТРО, волонтёр и адвокат Эдмонд Саакян ездил с отрубленной кистью ополченца на запасном колесе джипа. Потом, правда, доказывал, что это муляж. Волонтёр Лилия Болбат бежала из Мариуполя после записи «рассказать вам, как дюжина военных украли молодую девочку и десять дней её насиловали, пока ребёнок не умер?» Боевик из Луцка Андрей Кудерский на своей странице в социальной сети позировал в полной боевой возле стоящих на коленях в яме с завязанными глазами и со связанными руками людьми. Так, как это делали такие же кудерские в 40-е годы прошлого века.

С тех, правда, необандеровцы стали осторожнее. Как-никак Европа, уважаемые кураторы-партнёры, борьба за демократию с тоталитарным Мордором. И на любое фото и видео, зафиксировавшее их зверства, налетают специально натренированные боты с воплями: «О, распятый мальчик!», «О, кондиционер!» И мы все как-то подрасслабились. Потому что нам предложили всё это забыть как страшный сон. Примириться со вчерашними палачами, которые превратились в уважаемых людей, ветеранов, политиков. Даже нет, попросить у них прощения. И рассчитывать на их великодушие: может, дадут пожить на свободе. Потому как Минские соглашения, которым нет альтернативы. Потому как Кум успешно выступает в украинской политике. И вместо «Ополченочки» на широких экранах, пусть не триумфально, но идут «Киборги».

Так стоит ли ожидать задокументированной и скрупулёзно собранной правды о зверствах современных бандеровцев хотя бы через полвека, особенно понимая, к чему привело полувековое замалчивание «достижений» их предшественников в наши дни? Вопрос, конечно, открытый.

Алексей Топоров

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.