Станут ли шахтеры могильщиками киевского режима?

Нынешняя независимая Украина опять оказалась в эпицентре масштабного угольного кризиса. В который раз, впрочем… На государственных шахтах задолженность по зарплатам  выросла до рекордной отметки в 1,1 млрд гривен, уголь, якобы, оказался никому не нужен. Во всяком случае, официально было заявлено, что на украинских складах скопилось порядка 2,5 млн тонн  «лишнего» угля. Но новые власти не оплошали и заявили, что у них есть план… по спасению шахт и всей отрасли в целом. Его озвучил на Всеукраинском совещании работников угольной отрасли сам президент Зеленский: создание координационного центра по углю и аудит отрасли, резкое сокращение импорта угля, использование на государственных ТЭС только украинского угля.

Шахтерам, как водится, пообещали погасить долги по зарплатам за два месяца, в противном случае «зарплату не будет получать правительство», — пригрозил Зеленский. Пока неясно, как будут реализовывать этот план. Ведь на первом «энергетическом» СНБО, которое собиралось сразу после прихода Зеленского к власти, все проблемы шахтеров также озвучивались. Но с тех пор ничего не изменилось, разве что кризис в отрасли еще больше углубился. Впрочем, эта история не нова. Вновь украинская власть заявляет о закрытии убыточных шахт и приватизации тех, что еще на плаву. Что же касается злополучных долгов шахтерам, то только в прошлом году дважды выделяли деньги на их погашение (последний раз — в декабре 2019 года дали миллиард гривен), но деньги все равно загадочным образом испаряются в независимой Украине, долги же в угольной отрасли, наоборот, нарастают как снежный ком. На многих шахтах платят частями, людям должны за 4-5 месяцев и, по словам самих горняков, их семьи буквально голодают.

Между тем шахтерская профессия занимает лидирующее место среди самых опасных. Каждодневный риск в забое закаляет характер людей, способных постоять не только за свои экономические интересы. Являясь потенциально наиболее организованным отрядом рабочего класса, шахтеры с середины 1980-х в период горбачевской перестройки фактически «взяли» на себя роль той политической силы, которая способствовала развалу СССР. Если б они знали, какой сук рубили. Помнится, вторым пунктом из 43 требований бастующих горняков того времени значилась отмена статьи Конституции о руководящей роли КПСС! Увы, никто не мог предвидеть, чем это все обернется для самих шахтеров.

Уже после распада СССР шахтерское дело на Украине, как и в других бывших советских республиках, постигла трагическая участь – шахтер и его труд были лихо приватизированы вместе с капитальными сооружениями, оборудованием и недрами. И так как основной целью новоявленных украинских собственников явилось повышение рентабельности, на приватизированных ими шахтах для начала пришлось отказаться от такой «роскоши» как техника безопасности. В результате чего в девяностые годы резко возросло количество аварий. Помнится, в Донецке, на крупнейшей шахте Засядько за период с 1983 года и до очередной аварии 4 марта 2014 года погибло 302 горняка. «Экономия» достигалась за счет человеческих жизней. Но что для эксплуататора такая малость, как жизнь шахтера, превращенного к тому же  в бесправное и практически бесплатное орудие труда, если доходность шахты помогала ее руководству сколачивать барыши – несмотря ни на какие разговоры о дотационности и низкой эффективности угольной добычи.

В 1993 году после очередного резкого скачка цен на продукты питания теперь уже в независимой Украине спонтанно начались массовые шахтерские забастовки. Следует отметить, что шахтерское протестное движение в то время было просто гигантским, в забастовках принимало участие 220 из 250 шахт, общая же численность бастующих достигала 1,5 млн. человек.  Но, к сожалению, слабая организация и отсутствие сплоченности привели к тому, что именно эта протестная волна вынесла на поверхность и усадила в кресло вице-премьера тогдашнего мэра Донецка и директора шахты имени Засядько Звягильского. Личное состояние этого так называемого «героя Украины» украинский журнал «Фокус» в прошлом году оценивал в 142 $ млн.

Это же протестное движение способствовало тому, что к власти летом 1994 года приходит ставленник финансово окрепших олигархов Юго-востока Кучма, который, естественно, также не  сможет вывести угольную промышленность из глухого экономического тупика, куда она постепенно и искусственно загонялась с середины 90-х.

Вот выписка из протокола № 4 заседания Кабмина от 5 февраля 1996 года «О состоянии дел в угольной промышленности и мерах по нормализации ее работы», в которой описывается состояние дел в отрасли в то время.
«Основной причиной социально-политического напряжения, которое сложилось в шахтерских коллективах, является бесконтрольность затрат на производство товарной продукции и фонда заработной платы, обвальный спад объемов добычи угля, которые привели до крайности неудовлетворительного финансового положения предприятий угольной отрасли, и не дают возможности обеспечить нормальную производственно-хозяйственную деятельность. Добыча угля в 1995 году снизилась до 83,6 млн тонн, а в сравнении с предыдущим годом ее объем уменьшился на 10,8 млн тонн.

Постоянно снижается нагрузка на очистные забои, шахты, разрезы, уменьшается производительность труда работников по добыче угля. Ухудшаются также все основные технико-экономические показатели. Вследствие этих и других причин кредиторская задолженность угольных предприятий по состоянию на 1 января 1996 года составила 252,2 трлн крб и превышает дебиторскую на 134,2 трлн. Долг по выплате заработной платы достигает 31 трлн крб. Из-за отсутствия оборотных средств предприятия угольной промышленности не имеют возможности своевременно закупить необходимые материалы и оборудование».

Это значит, что на заре так называемой украинской самостийности шахта практически уничтожалась, медленно и целенаправленно. То есть, чтобы шахта работала непрерывно, должна производиться постоянная подготовка для выемки новых лав. Заканчивается старая лава, добычной комплекс извлекается для ремонта, а к этому времени другой комплекс должен уже быть смонтирован в другой лаве и должен добывать уголь.  Но в Украине в то время возник дефицит оборотных средств. Шахтам не за что было покупать расходные материалы, железо для крепления, обновлять добычной и проходческий парк. По логике надо было замораживать добычу, консервировать шахты и ждать лучших времен. Поскольку живых денег все равно не было, шахтерам перестали платить за отгруженный уголь.

Однако алчные новоявленные угольные магнаты решили по-иному. Они начали заниматься бартером, меняли уголь на разный бытовой хлам, который частично реализовывали и опускали вырученные деньги в свой карман. Но главное – перестали думать о будущем, т.е. не занимались подготовкой лав для последующей добычи. И уже через год — полтора угольная отрасль в Донбассе забуксовала. Новых лав не было, шахту надо поддерживать в рабочем состоянии, надо откачивать воду, проветривать, но средств на это не выделяли. В итоге, чтобы вернуть шахты в рабочее состояние, нужно было вложить сумму, соизмеримую с годовым бюджетом независимой Украины.

Именно тогда продажные СМИ в один голос завопили о нерентабельности украинских шахт, приносящих только убытки. Чтобы скрыть масштабные угольные аферы, инициировалось закрытие некоторых «нерентабельных» шахт, которые закрывали с нарушениями технологии. Часть шахт в расчете на огромные дотации заведомо объявлялась планово-убыточными.

Шахтеры протестовали.Все последующие годы (1996, 1998, 1999, 2002) независимая Украина сотрясалась от шахтерских выступлений. По мере снижения жизненного уровня и галопирующей инфляции, катастрофически росла задолженность перед шахтерскими коллективами по заработной плате, которая в отдельных случаях достигала двух лет. Шахтеры перекрывали железнодорожные пути, ставили палаточные городки под стенами украинских верховников, предпринимали пешие походы в Киев. Впервые в украинской истории в день независимости 24 августа 1998 года шахтерских представителей разгоняли с помощью дубинок и слезоточивого газа. В побоище тогда пострадало 22 шахтера, однако подавить протест силовыми методами не удалось.

14 декабря того же года  работник одной из шахт Александр Михалевич совершил акт самосожжения перед зданием Луганской ОГА в знак протеста против задержки зарплат, и 17 декабря испуганная власть с луганскими шахтерами полностью рассчитались. Очередной шахтерский протест с требованиями погасить задолженность по зарплате привел к объединению шахтеров из всех угледобывающих регионов Украины, включая западные области. Около 900 шахтеров отправились в Киев, где разбили палаточный лагерь и почти месяц пикетировали административные учреждения.

С 2015 протестное шахтерское движение вспыхивает с новой силой. Шахтеры пикетировали Администрацию Президента, Верховную Раду, Кабмин и Минэнергоуголь. Протестующие  время от времени блокировали центральные улицы Киева. Среди главных требований – расчет по зарплате, возобновление господдержки угольной отрасли и отставка очередного министра угольной промышленности.

Шахтеры стали самым взрывоопасным элементом для украинской власти. В итоге была придумана хитроумная «реструктуризация» отрасли, благодаря которой за период с 1998 г. по 2013 г. численность шахтеров в Украине сократилась с 330 тыс. до 120 тыс. А после 2014 г., когда на территории ЛДНР остались две трети шахт, численность шахтеров Украины снизилась до 42 тыс. Первым документом, который положил начало так называемой программы реструктуризации шахт, являлся указ того же Кучмы «О структурной перестройке угольной промышленности» от 07.02.1996 г.». Тогда, в 1996 году, мало кто мог представить насколько вредоносным окажется этот указ. Сначала ничего зловещего в документе, который фактически подписал приговор целым городам, не видели — содержал он разумные директивы, которые в случае добросовестного выполнения могли бы действительно улучшить экономическую ситуацию. По разным причинам, впоследствии некоторые пункты указа не выполнялись, а сам документ фактически стал командой «фас» для многочисленных чиновников и бюрократов, которые быстро поняли, как можно сколотить капиталы на уничтожении ненужных производств. Но самое страшное было в том, что благодаря «указу» шахтеры из грозной силы, какой они были в начале 1990-х годов, превратились к 2020 году в бесправных работяг, со страхом держащихся за свои рабочие места на государственных шахтах или в ужасных, нечеловеческих условиях, без социальных гарантий трудящихся в «копанках».

Более того… «Реструктуризация» превратила некогда процветающие 65 моногородов Украины, которые зависели от работы угольных шахт, в деградирующие аморфные образования, откуда бежит молодежь, а старики ведут нищенское существование. Теперь эти города у всех на слуху – Новогродовка, Селидово, Дзержинск, Угледар, Димитров, Доброполье, Красноармейск. В Украине до сих пор нет удачных примеров, когда шахта была закрыта безболезненно для местных жителей, а бывшие шахтеры — переквалифицированы и трудоустроены. Например, еще в начале 2000-х была закрыта шахта «Черноморка» объединения «Лисичанскуголь». Тогда местные власти обещали создать новую фабрику, куда могли бы быть трудоустроены шахтеры, но в итоге она так и не была построена. Освободившаяся рабочая сила недолго искала себе новое занятие, выбрав наименее криминальный из возможных способов заработка на депрессивных территориях — добычу угля на так называемых копанках. Это стало таким массовым промыслом после прокатившейся по Украине эпидемии закрытия шахт, что авторов  так называемой украинской реструктуризации можно смело назвать главными учредителями теневой угольной отрасли,которые фактическ заслуживают многих лет заключения.

Первым воплощать в жизнь президентский указ о реструктуризации шахт стал министр Поляков (бывший мэр Тореза). Он возглавлял Министерство угольной промышленности в 1995 — 1996 годах и был одним из разработчиков проекта реструктуризации. В 1996 году на смену Полякову пришел уроженец города Енакиево Русанцов, который перед тем, как прийти в Кабмин, возглавлял объединение «Артемуголь». Профессионализм этих управленцев красочно проиллюстрирован «плодами» их деятельности. Достаточно сказать, что еще в 1996 году специалисты Минуглепрома прогнозировали, что реализация президентского указа позволит увеличить к 2005 году добычу угля в Украине с 80 млн тонн до 110 — 120 млн тонн в год. На самом же деле добыча угля в 2005 году составил лишь 60 млн тонн. Отрасль специально разваливали, чтобы потом приватизировать за копейки, уголь же закрытых шахт попросту разворовывался. Независимая Украина даром отдала криминальным группировкам свои богатства, и те, с радостью захватив закрытые шахты, сформировали свой собственный, нелегальный угольный рынок.

В старых газетах можно найти статьи о том, как происходило закрытие первых шахт, и что обещали их сотрудникам тогдашние ликвидаторы. Вот заметка «Шахта уходит в небытие», посвященная закрытию шахты «Ремовская» в Снежном. Тогда реструктуризаторы уверяли народ, что закрытие шахт будет благом для шахтеров.

«По Украине намечается ликвидировать 23 шахты и угольный разрез. Они уже отслужили свой век и приносят одни убытки. Чтобы закрытие угольных предприятий прошло цивилизованным путем, создана государственная компания реструктуризации угольной промышленности. На ее плечи возложена не только помощь при ликвидации шахт, но и создание новых рабочих мест для высвободившихся горняков и инженерно-технических работников», — рассказывала газета.

Сегодня уже хорошо известно, каким был этот «цивилизованный путь», обещанный горнякам. Впрочем, многие догадывались обо всем уже тогда, в 1996 году. «Масса вопросов и предложений обрушились на генерального директора производственного объединения «Торезантрацит» Бойченко после его слов о том, что вопрос закрытия шахты решен однозначно. Ему не давали говорить, постоянно перебивая. Понятна разъяренность людей, отдавших предприятию десятки лет, свое здоровье, лучшие годы. Их боль вырывалась криками, граничащими с оскорблениями. Тяжело смотреть на людей, лишившихся работы.

– Мы, пенсионеры, — прозвучал клич, — давайте добровольно уйдем с «Ремовской». Пусть она живет, а более молодые дорабатывают свой стаж.
– У меня двое маленьких детей – кричит другой – чем я буду их кормить?
Эмоции перехлестывали через край», — писали в статье.

Деньги на широкомасштабное закрытие угольных предприятий в независимой Украине выделил Всемирный банк, который обязался кредитовать все связанные с этим мероприятия. То есть
обеспечивать оставшихся горняков зарплатой, а также создавать новые рабочие места. «Таково было требование Всемирного банка — закрыть нерентабельные предприятия, иначе Украина не получит финансовой помощи», — заявлял тогдашний глава украинского правительства Пустовойтенко. Примерно это же заявляют и сейчас те, кто сидит в украинских властных кабинетах. К слову,  вскоре после закрытия шахты «Ремовской» в Снежном, выяснилось, что деньги, выделенные ее шахтерам, были разворованы. Работники шахты, которым обещали выплатить компенсации для открытия своего бизнеса, остались ни с чем. Поселок Залесное (где находилась шахта), как и опасались его жители, быстро пришел в упадок. После ликвидации «Ремовской» там была закрыта больница, оборудование которой так же бесследно исчезло, как и обещанные Всемирным банком деньги.

Еще одно свидетельство трагических событий, связанных с реструктуризацией — отрывок из статьи «Сергей Тулуб — угольный могильщик», опубликованной в 2007 году. В ней рассказывалось о том, как проходила реструктуризация в поселке Донецкий.

«В конце 90-х посёлок лишился единственного бюджетообразующего предприятия на своей территории — шахты «Луганской». Закрывали шахту поспешно, по распоряжению из профильного министерства. Без объяснений на предприятии, дававшем по полторы – две тысячи тонн угля в сутки, прекратили работу. Очень быстро шахтный копер и все наземные постройки сравняли с землёй. Павлу Куценко, проработавшему здесь больше пятнадцати лет, больно смотреть на эти развалины. Под землёй осталось 50 миллионов тонн черного золота и шахтное оборудование. Всё это залили водой.

Уже будучи поселковым головой, во время выездного заседания Кабмина, Куценко пытался убедить министров в нецелесообразности закрытия шахты. Но министры были непреклонны:

– Я им доказывал, я им говорил, здесь осталось 50 миллионов тонн угля. Пласты хорошие, самые лучшие были на «Луганской», а в ответ: «Всё, шахта ваша закрыта!»

Иначе как спланированным уничтожением луганской угольной промышленности такой подход украинских управленцев реструктуризации назвать не поворачивается язык. Министр Сергей Тулуб не случайно назван «угольным могильщиком» в статье луганского журналиста. Его деятельность в украинском Кабмине оказалась для угольной отрасли наиболее разрушительной из всех украинских угольных министров. Лишь в одном только Красном Луче министр приговорил к смерти за один год 4 шахты и три ЦОФа. Согласитесь, впечатляющие показатели. В каждом случае работы лишались тысячные коллективы.

Читая старые вырезки о закрытии донбасских шахт, уже не задаешься вопросом, почему шахтеры готовы идти на нечеловеческие условия работы в копанках.

Статья «Мы хотим есть» (газета  «Горняк» от 10 февраля 1999) описывает на шахте «3-бис» акцию протеста шахтерских жен. «5 февраля остановила работу шахта 3-бис, жены горняков пикетируют ламповую и стволы.
– «Безденежье – самая больная тема. «Муж выпьет стакан воды – пообедал, пошел на работу» — говорит одна из пикетчиц. Несколько человек рассказывают, что детям запаривают комбикорм, «он самый дешевый». Какое-то время выручала картошка – в августе-сентябре ее выдавали в счет долгов.

10 месяцев – средняя невыплата зарплаты по шахте. В карманах – пустота, в глазах – слезы. Даже у металла есть предел прочности, и люди не выдержали». Именно тогда, в декабре краснодонский шахтер Александр Михалевич сжег себя, устав выбивать из государства долги по зарплате.

На закрытии убыточных шахт давно настаивают международные партнеры Украины, в частности, МВФ. Украина подписала Парижский протокол, согласно которому все шахты вообще должны быть закрыты к 2050 году, а энергетика к тому времени перейдет на возобновляемые источники.

С другой стороны, непонятно, во что выльется попытка закрыть так называемые убыточные госшахты. Это фактическая ликвидация десятков населенных пунктов, для которых эти шахты градообразующие. А что делать с людьми? Для этого нужны не только программы по переквалификации, но и новые рабочие места, а это требует огромных инвестиций, которых нет. И самое главное, это наверняка спровоцирует массовые забастовки в шахтерской среде. Именно к такому развитию событий призывает независимый профсоюз шахтеров. Он выступает с призывом отметить День Шахтера всеобщей приостановкой работы до полного погашения всех долгов по заработной плате. «Пусть День Шахтера в году станет Днем зарплаты», –  говорится в воззвании. А это украинская власть переносит с трудом, прекрасно зная, что никогда не сможет противостоять сплоченному шахтерскому движению. Смогут ли шахтеры независимой Украины сплотиться настолько, что как раньше,  осознав себя массовой политической силой, стать могильщиком грабящей их, правящей клики империалистов, покажет время. И оно, думается, уже близко…

Наталья Залевская специально для ИА «Новороссия»