Про союзников и сателлитов

Центральный фактор, отделяющий союзника от сателлита – у союзника есть выбор. Союзник выбирает такую форму отношений по своей воле, а не под давлением. И может оказаться достаточно опасным строить отношения с союзниками исходя из тезиса: «никуда они не денутся». А если денутся? Сверхдержава сама должна сделать выбор, кто ей нужен на данном историческом этапе: друзья или слуги? Этот вопрос актуален сейчас для внешней политики всех значимых мировых держав – США, Китая и России.

50 лет назад, в ночь с 20 на 21 августа 1968 года, вооружённые силы СССР и его нескольких союзников были введены на территорию социалистической Чехословакии. Эта дата в наши дни даёт прекрасную возможность порассуждать о том, где пролегают границы, которые могут или не могут переходить сверхдержавы в отношениях со своими союзниками или сателлитами.

Именно так – разграничение здесь имеет принципиальный характер. Союзник – это добровольно и рационально сотрудничающее государство, которое не отдаёт гегемону часть своего суверенитета, хотя и ориентируется на его приоритеты, учитывает их в своей политике. Сателлит, напротив, добровольно или под принуждением своим жертвует суверенитетом и интересами в пользу более сильного игрока. В свою очередь сверхдержава сама отвечает на вопрос, кто ей нужен на данном историческом этапе: друзья или слуги? Этот вопрос актуален сейчас для внешней политики всех значимых мировых держав – США, Китая и России.

В далеком 1968 году лидеры СССР сделали выбор в пользу безусловного подчинения своих партнёров в Праге и Братиславе. Возможно, что этот выбор был ошибочным. Но с учётом исторических обстоятельств он, скорее всего, был неизбежен. Увлечённость чехов и словаков желанием обновления и умелая пропаганда Запада, скорее всего, привели бы или к постепенному «отползанию» Чехословакии от возглавляемого Москвой социалистического блока. Если бы этот процесс продолжился, то последствия могли бы стать намного более кровавыми – ведь это грозило пробить изрядную дыру в стратегических позициях СССР на самом важном потенциальном театре военных действий. Чехословакия буквально нависает над территорией важнейшей для НАТО германской Баварией. Чехословацкие спецслужбы были активны и результативны, нейтрализация, или нейтралитет, этой страны существенно сокращали бы возможности СССР. Не говоря о том, что даже теоретическая возможность самостоятельного реформирования в более либеральном направлении стала бы плохим примером.

Поэтому решение о вторжении было неизбежным. Хотя и привело к плохим последствиям в долгосрочной перспективе. В первую очередь потому, что следующий ввод войск – в Афганистан – стал для дряхлеющего СССР фатальным. Причина – выбор в пользу не союзников, а безмолвных сателлитов. Многократно превосходящий своих младших партнёров в военном, политическом и экономическом отношении СССР не мог воспринять другую модель поведения. В сущности, у СССР до советско-китайского раскола в конце 1950-х годов единственным союзником был Китай. Хотя исторически у царской России имелся значительный опыт, хотя и не всегда для неё успешный, ситуативных союзнических отношений.

Сам Китай также не имеет исторического опыта союзничества. В первую очередь это связано с самой концепцией «серединного государства», которое выстраивает отношения с ближними и дальними державами не на равных, а как с данниками, исполненными почтения к Поднебесной. Сейчас эта традиция может оказаться для Пекина достаточно серьёзным ограничителем внешней политики. В том числе в рамках амбициозных инициатив «Одного пояса, одного пути» и Банка инфраструктурных инвестиций. Уже сейчас в отношении Пекина звучат обвинения чуть-ли не в неоколониализме, а США эти настроения искусно подогревают.

При этом действовать Китаю приходится в исключительно сложном геополитическом окружении – его партнёрами на евразийском пространстве являются одна сверхдержава и одна действительно великая держава – Россия и Индия. Пока китайское руководство проявляет большую мудрость. Ещё 3–4 года назад никто из специалистов по Китаю не верил, что Пекин пойдёт на многостороннее взаимодействие с Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС). Однако это произошло и открыло новые горизонты международного сотрудничества в Большой Евразии. Сотрудничества, которое стало шоком для США и может изменить всю геостратегическую карту региона.

Со своей стороны США всегда были гораздо более искусны в выстраивании отношений с партнёрами на международной арене. Хотя бы потому, что количество и международная значимость этих стран несопоставимо превосходила тех, кто был близок СССР. Кроме того, США были многократно сильнее своих союзников и оказывали им прямую экономическую помощь, но формально они изображали игру на равных. Такой характер отношений всегда давал колоссальный пропагандистский эффект, несмотря на все попытки СССР показать, что по природе своей взаимоотношения в рамках НАТО или «семёрки» выстроены по модели «гегемон – младшие партнёры». При том, что это было и остаётся правдой. Очевидно, что именно такая модель не позволила после холодной войны инкорпорировать Россию в главный институт стран Запада.

Сейчас политика США очевидно меняется. Президент Трамп с самого начала занял в отношении Европы жёсткую позицию. За год ему удалось многое – если в 2017 году европейские лидеры призывали к большей самостоятельности ЕС в отношениях с США, то в июле 2018 года экономически капитулировали перед угрозой торговой войны. Хотя одновременно тем самым Трамп спровоцировал движение европейцев к большему дипломатическому заигрыванию с Россией и даже с Китаем. Это, по-своему, логично. Не наведя порядок в собственном доме сложно рассчитывать на успех в борьбе с такими крупными партнёрами, как Китай или Россия. Поэтому сделать из европейских союзников сателлитов нужно было в первую очередь. Только насколько это возможно в реальности? Совершенно не очевидно, что капитуляция перед угрозой торговой войны означает полную готовность к безропотному подчинению в будущем.

Европейцы после холодной войны сделали очень много для того, чтобы увеличить собственную автономию в отношениях с США. Наиболее решительным шагом стало введение европейской валюты евро, которая потеснила доллар на мировых финансовых рынках. Однако они так и не смогли создать внятную общую внешнюю и оборонную политику. Особенно это стало невозможно после расширения ЕС на Восток и вступления в него группы граничащих с Россией стран. Для стран Балтии или Польши именно соседство на Востоке является важнейшим фактором, определяющим приоритеты во внешней политике и обороне. Во-многом инерция безудержного расширения на Восток привела к самой роковой ошибке Европы, которую будет трудно исправить – конфликту с Россией. Это конфликт существенно сузил для европейцев пространство манёвра, фактически лишил их выбора.

Здесь лежит центральный фактор, отделяющий союзника от сателлита – у союзника есть выбор. Союзник выбирает такую форму отношений по своей воле, а не под давлением. И может оказаться достаточно опасным строить отношения с союзниками исходя из тезиса: «никуда они не денутся». А ну как денутся? Спору нет, после катастрофы Второй мировой войны и Суэцкого позорища 1956 года Великобритания и Франция не имели большого пространства для маневрирования. С Востока над ними нависал могущественный СССР, а внутри были сильны левые настроения. Но уже в начале 1960-х годов великий француз генерал Де Голль смог частично выправить ситуацию. Собственный потенциал ядерного сдерживания, качественные на общем фоне вооружённые силы и самостоятельная экономика под жёстким контролем государства позволили Парижу заметно скорректировать правила игры. И можно предположить, что это именно благодаря Франции отношения в рамках Запада – сердцем которых стала в 1970-е годы «большая семёрка» – стали в значительной степени подлинно союзническими. И оставались ими до последнего времени.

И, конечно, колоссальный ущерб относительному равенству членов этого сообщества нанесло его расширение на Восток. Большинство новых членов НАТО в силу объективных причин хотели и способны быть только сателлитами, но не союзниками. Это, вместе с колоссальным превосходством над остальным человечеством, серьёзно усугубило привычку американцев смотреть на всех союзников, как на сателлитов. И когда пришёл Трамп – олицетворение классического стиля поведения капитана либеральной капиталистической экономики – эта привычка превратилась в доминанту поведения. Ущерб, который это нанесёт единству Запада в долгосрочной перспективе ещё только предстоит оценить и спрогнозировать.

Спору нет, такие рассуждения о международных отношениях отчасти не согласуются с реалистским стилем мышления, который, в частности, исповедует сам автор. Однако современный мир настолько сложен и открывает перед государствами столько новых возможностей, как ситуативных, так и стратегических, что простые решения могут стать эффективными только в очень краткосрочной перспективе. В полной мере это касается отношений России с её соседями и друзьями на пространстве бывшего СССР.

Сейчас в России часто разгораются дискуссии о том, насколько союзнической и лояльной является политика партнёров Москвы по Евразийскому экономическому союзу или Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Наибольшие претензии высказываются в отношении Белоруссии, которая образует с Россией союзное государство. Часто в них сквозит обида на то, что союзники не всегда безусловно поддерживают Москву. Но это, во-первых, совершенно неизбежно в условиях фантастической множественности выбора, которую даёт современный мир. А во-вторых, это правильно. Рискну предположить, что России сейчас нужны не слуги, постоянно думающие о смене хозяина, а союзники, которые исходят из рациональных соображений выгодности такого формата отношений, а не его безальтернативности.

Евразийская экономическая интеграция – первый в истории евразийского пространства успешный проект добровольного углубленного экономического сотрудничества и создания единого пространства экономической деятельности, реализуемый группой суверенных государств, в целом состоялась. В основе парадигмы её дальнейшего развития – адаптация стран-участниц к новым внешним вызовам развитию и суверенитету. Институты и направления деятельности ЕАЭС – инструменты этой адаптации на национально-государственном уровне. Цель развития ЕАЭС – укрепление национального суверенитета стран-участниц через их совместные ответы на общие вызовы внутри и вовне. И России такие союзнические отношения намного важнее и нужнее, чем какое угодно количество слуг, за которыми нужно присматривать и на территорию которых надо при случае вводить войска.

Тимофей Бордачёв

Источник: Валдай