Польско-украинский союз. От мифа к резне

Ключевым элементом мифологии киевской экспедиции является миф о польско-украинском союзе, то есть о союзе Пилсудского с Петлюром. Этот миф по случаю 100-летия военной кампании 1920 г. воспроизвел на страницах «Бюллетеня ИПН» [Instytut Pamięci Narodowej – Институт национальной памяти – польское историко-архивное учреждение – ред.] украинский историк Андрей Руккас (1973 г. р.) с исторического факультета Киевского национального университета имени Тараса Шевченко – автор изданной ИПН книги «Вместе с Войском Польским. Армия Украинской Народной Республики в 1920 году» (Варшава, 2020).

Во введении к этой публикации Руккас написал: «Украинские военные были централизованной и организованной силой со своими органами управления, боевыми подразделениями, службами безопасности, снабжения и пополнения. Весной 1920 года эта армия буквально возродилась из пепла после страшной катастрофы осенью прошлого года, когда казалось, что украинская армия окончательно была разбита и исчезла навсегда. Большая в этом заслуга наших союзников – поляков, с которыми украинские войска совместно двинулись освобождать свою страну от власти большевиков. ( … ) В 1920 г. большой вклад внесли польские союзники, которые по мере своих сил обеспечивали украинским солдатам обмундирование и вооружение, снабжали их необходимыми материалами, техническим оборудованием, боеприпасами и т. Следует подчеркнуть, что военная поддержка со стороны Польши не была прекращена даже после заключения перемирия с большевиками. Большую заслугу в этой области имеет маршал Юзеф Пилсудский, который, несмотря на все политические препятствия, находил новые возможности для поддержки Украинцев, начиная с идеи союза, от которого лично никогда не отказывался. Несмотря на небольшую, по сравнению с польскими войсками, численность, армия УНР была активным участником войны против большевистской России, поэтому военную кампанию 1920 г. следует рассматривать как польско-украинско-советскую войну”.

Читая эти патетические выводы «между строк», можно извлечь из них немного правды. И правда в том, что воссоздание в 1920 году армии УНР действительно было работой польской стороны, прежде всего Юзефа Пилсудского, и действительно это была немногочисленная армия, которая в военной кампании сыграла второстепенную роль. Следует сказать больше — эта армия была политической и военной подставой, украшением экзотического и вымышленного «польско–украинского альянса», а фактически альянса Пилсудского с частью сторонников Симона Петлюры, тогда уже политика проигравшего. Это никак не дает права выдвигать тезис о том, что военную кампанию 1920 года следует рассматривать как «польско-украинско-советскую войну».

Не менее оригинальный тезис ставит Руккас в опубликованной на страницах «Вестника ИПН» статье «Армия Украинской Народной Республики в 1920 году». Уже начало содержит тезис: «Во время тяжелых сражений летом 1920 г., отступая под натиском врага, войска УНР твердо поддерживали оборону на своем участке фронта, чем эффективно обеспечивали южное крыло всей польской группировки на Украине».

Однако в следующей фразе автор пишет: «В начале декабря 1919 года украинское правительство [то есть петлюровское правительство] контролировало лишь небольшую территорию в юго–западной части Волынской губернии. Его границы напоминали треугольник с боками длиной 35-40 км, вершиной которого были города Любар, Мирополь и Острополь. На севере стояли большевистские отряды, на востоке и юге – силы белогвардейцев, на западе-польские войска, с которыми несколькими месяцами ранее договаривались о прекращении огня. В этом «треугольнике смерти» была сосредоточена вся действующая армия, которая в результате эпидемии тифа быстро теряла боеспособность (смертельно заболел даже ее командир Василий Тютюнник). От катастрофы украинские войска могла спасти только помощь извне-с одновременным переходом в партизанскую борьбу».

Именно такую силу выбрал себе Пилсудский в качестве главного союзника в расправе над большевистской Россией. Это должен быть партнер для реализации «Федеративной концепции». Партнер, который не только не представлял политического большинства украинского народа, но владел небольшим клочком украинской территории и не представлял собой никакой военной силы. Эту военную силу только наращивала украинскому «союзнику» польская сторона. Таков был политический реализм Пилсудского и Леона Василевского.

«Поэтому председатель Директории и главный атаман армии Симон Петлюра выехал в Варшаву, и уже на следующий день боеспособные отряды во главе с новым командующим Михаилом Омельяновичем-Павленкой отправились в так называемое «зимнее шествие»», — пишет Руккас. Интересно говорит украинский историк о самом альянсе Пилсудского с Петлюрой: «Альянс польско-украинский соответствовал геополитическим планам «Начальника Государства» Юзефа Пилсудского, который хотел ослабить Россию таким путем, чтобы резать ее по национальным швам и в результате создать под эгидой Польши блок союзных государств между Балтикой и Черным Морем. Ключевое место в этой концепции досталось Украине. Пилсудский, однако, не был альтруистом и не собирался поддерживать ее бесплатно. Украинцы должны были отказаться от всех прав на Восточную Галицию (контролируемую тогда польскими войсками) и на Западную Волынь. Петлюра мог согласиться на польские условия или смириться с поражением. Он выбрал первый вариант».

Конечно, Пилсудский не был альтруистом. Но альтруистами не были и украинские националисты — как из разгромленной поляками Западноукраинской Народной Республики, так и из окружения Петлюры. Для них Восточная Галиция и Волынь всегда были украинской землей. Неравноправный политический союз Пилсудского с Петлюром, в котором польская сторона заставляла слабого партнера отказаться от этих земель, был причиной польско-украинского конфликта, который будет длиться в течение всего периода II Речи Посполитой, а также трагедию для польского народа, которая достигла апогея в годы Второй мировой войны и после ее окончания.

Андрей Руккас открыто пишет о том, что армия УНР была сформирована под протекторатом польской стороны. Центр ее формирования находился в Ланьцуте. Оборудованием, не только вооружением, но и обмундированием, обеспечила польская сторона. В Ланьцуте, а затем в Бресте первой была сформирована 6-я. Сечева Стрелковая Дивизия. Только какая это была за дивизия, если ею командовал не генерал, а полковник Марко Безручко (1893-1944) – ныне прославленный исторической политикой ПиС [«Право и справедливость» — правящая партия в Польше- ред.] и ИПН как великий друг.

Численность действующей армии УНР, которая 25 апреля 1920 года двинулась вместе с 60-тысячной польской армией на Киев, Руккас оценивает не на 6 тыс. — как польские историки- но на 5 тыс. солдат. Командовал ими полковник Александр Удовиченко (1887-1975). Удар по России с 5-тысячной союзной армией во главе с полковником. Можно написать, что это гротеск, но такого вывода мы, конечно, не найдем у Руккаса и различных польских историков, уже 100 лет изучающих мифологию Киевской экспедиции.

Численность действующей армии увеличилась до 955 офицеров и 8180 рядовых после соединения с силами Емельяновича-Павленко. В конце мая 1920 года началась мобилизация среди украинцев в Восточной Галиции и на занятых территориях Приднепровской Украины. Поэтому действующая армия в середине июля достигла численности 15 тыс., а к концу августа 1920 г. около 22 тыс. офицеров и солдат. Но, как пишет Руккас, «поляки стали передавать оборудование, в количестве недостаточном, для удовлетворения всех потребностей украинцев». Короче говоря, Пилсудский не смог вооружить украинского союзника на таком уровне, чтобы иметь возможность расширить его силы. Как же тогда он представлял себе не только вытеснение России из

Украины, но и вообще создание Украинского государства, «федеративного» с Польшей? Пилсудский поставил Польше политическую и военную цель, достижение которой превышало ее силы и возможности. Киевская экспедиция несла с собой с самого начала призрак поражения, до которого дошло в июне-июле 1920 года и едва не закончилось полной катастрофой Польши в августе 1920 года.

Руккас ничего не пишет в цитируемой статье о боевой ценности украинских сил. Итак, давайте отдадим голос историческому источнику. Польское командование 6. Армии, которой войска Петлюры были в оперативном подчинении, 21 мая 1920 года докладывали: «Регулярных приднепровских войск почти нет. В основном они служат только для грабежа. Цель каждого сражения — занять какой-нибудь еврейский городок, устроить погром и грабеж. Еще 10 и 15-го [мая] произошли погромы. Большинство солдат ездят на повозках с награбленными вещами. Дисциплины нет вовсе. Подчиняться офицерам только на столько, сколько нравится данный приказ, и надеяться на грабеж. По отношению к большевикам мстительны, с другой стороны, однако столь же враждебны настроения по отношению к полякам. У них принято говорить, что Петлюра продал Украину полякам».

Далее мы узнаем из этого источника, что среди младших офицеров из Приднепровской Украины «национального чувства нет вовсе». Многие из них воюют «прежде всего и только ради грабежа. Это почти неграмотные крестьяне». Офицеры и солдаты, выходцы из Восточной Галиции, были национально осведомлены, но в то же время «к […] Петлюре относятся с недоверием, к Польше враждебно». Заключалось: «Чтобы создать регулярную украинскую армию, нужно будет большинство этих людей демобилизовать, так как они деморализованы и в регулярную армию не годятся».

Так выглядела реализация «федеративной идеи» Пилсудского. Не принимают это в расчет те, кто, от создателей прометейского движения и до современных эпигонов Пилсудского из «Права и справедливости», творят ложную картину войны 1920 года и ложный миф о гениальном геополитическом плане великого Маршала.

Руккас не оставляет сомнений: «Действующая армия, лишенная собственной промышленной базы, могла рассчитывать только на польскую поддержку (…). С мая по июль Украинцы получили 53 орудия, почти 14 тыс. русских винтовок, 205 каэмов, почти 2,4 млн патронов,9 машин и почти 3 тыс. полных комплектов обмундирования. Отдельно снабжалась 6. Стрелковая Дивизия, которая к середине июля получила 4 тыс. мундиров, 3,6 тыс. пальто, более 2 тыс. шапок, 4,2 тыс. пар обуви и 5,5 тыс. рубашек. Во второй половине июля 1920 г. Поляки получили от Румынии 6,5 млн русских патронов, которые они передали украинцам». А значит, в «польско-украинском союзе» украинская сторона была полностью зависима не только политически, но и материально от польской стороны.

«Рижский договор– пишет Руккас, — связал руки Пилсудскому, который уже не мог открыто поддержать украинцев. Но он прилагал усилия, чтобы найти новых союзников для войск УНР. К сотрудничеству с ними пытался склонить белогвардейские силы, находившиеся на территории Полши. ( … ) Кроме того, началось формирование из поляков, которые родились на Украине, Приднепровского добровольческого отряда, который должен был сражаться на стороне УНР. Его командиром стал подполковник Валерий Славек. Однако не решена была главная проблема украинской армии – проблема нехватки боеприпасов».

Поэтому действующая в окрестностях Каменец-Подольского Украинская Народная Республика была окончательно уничтожена Красной Армией в ноябре 1920 года, уже после заключения польско-большевистского перемирия.

«На западном берегу Збруча, – пишет далее Руккас, – украинские войска оказались на территории, контролируемой Поляками. Украинские солдаты выдали им оружие, лошадей и всю военную технику. Всего поляки интернировали почти 20 тыс. солдат действующей армии и 10 тыс. их русских союзников. ( … ) В Польше украинские войска были развернуты в лагерях для интернированных, сохраняя внутреннюю организацию». Дольше всего, потому что до августа 1924 года функционировал лагерь интернирования для бывших украинских солдат в Калише.

После «польско-украинского альянса» 1920 года на украинской стороне остались отвращение и озлобление, ставшее началом враждебности Украинцев к Польше. Однако этого мы уже не узнаем от Андрея Руккаса и пропилсудчиковских польских историков. 31 августа 1920 года – когда еще шла польско-большевистская война – в Праге, на Первом зарубежном съезде представителей украинских военных организаций, была создана Украинская войсковая организация. Во главе ее стоял Евгений Коновалец (1891-1938) – полковник действующей армии и соратник Симона Петлюры. Разведкой УВО руководил другой полковник армии – Роман Сушко (1894-1944), тот самый, который в сентябре 1939 года будет командовать Украинским легионом, сражавшимся на стороне гитлеровского вермахта против Польши. Украинская войсковая организация своим союзником признала Германию, а главным врагом Польшу.

С начала двадцатых годов УВО сеяла террор на юго-восточных землях Второй Речи Посполитой. Ее первой акцией было неудачное покушение 25 сентября 1921 года на Юзефа Пилсудского и Львовского воеводу Казимира Грабовского (его совершил бывший солдат армии УНР Степан Федак, в 1941 году участник гитлеровского погрома на евреях в Бабьем Яре). На базе УВО была создана в Вене 3 февраля 1929 года Организация Украинских Националистов, стремящаяся к фашистской идеологии. ОУН выдала Польше беспощадную борьбу, а ее бандеровская фракция совершила во время Второй мировой войны геноцид на поляках, населявших Волынь и Восточную Малопольшу. Таковы были последствия украинских мечт Иосифа Пилсудского.

Богдан Петка «Мысль польска», № 25-26 (21-28.06.2020)