Наталья Залевская: Круты: неприметная правда и крутая ложь

Нынешняя нацистская Украина остро нуждается в исторических государствообразующих мифах и культовых «героях». Они ловко используются пропагандистами украинства для воспевания идеи о якобы становлении Украины как «государства» в его первой редакции – «Украинской народной республики» (УНР). Поэтому столь остро необходимо ежегодное кликушество возле так называемого мемориала эдаким новым спартанцам – «героям Крут», с размахом отмечаемое еще при Ющенко. Украинскому потребителю информации преподносят, что, де, якобы в бою погибли 300 студентов, их сопротивление задержало наступление красных на несколько дней и чуть ли не склонило к подписанию Брестского мира. К слову, культ героев Крут пришел, как и положено всем идеологическим мифам незалежной, опять таки из Западной Украины, где использовался местными пластунами, а позднее боевиками УПА в пропагандистских целях.

Давайте непредвзято посмотрим на события столетней давности, которые киевский режим использует ещё более цинично, чем его идейные предшественники из УНР. Так если коротко, что же произошло тогда под Крутами 29 января 1918 года?

В двух километрах от железнодорожной станции Круты для того, чтобы преградить силы идущих на Киев красногвардейцев (около 3000 бойцов) под командованием бывшего полковника царской армии эсэра Михаила Муравьева, занял оборону отряд из примерно пяти сотен человек, верных Центральной Раде. Это были молодые люди — ученики киевской военной школы («юнаки»), местные добровольные казаки, бойцы добровольного студенческого куреня «сичевых стрельцов». А также гимназисты 7, 8 и даже 6 классов киевской Кирилло-Мефодиевской гимназии (т.е. несовершеннолетние). Ими командовал бывший офицер российской императорской армии Аверклий Гончаренко. Будущий военный преступник и национальный «герой» украины, в то время занимал должность командира куреня киевской военной школы. Интересно, что Гончаренко за два дня до боя свободно смог пообщаться со станции по телефону лично с Муравьёвым. Последний предложил сложить оружие и встретить «победоносные войска Красной Армии горячим обедом». Гончаренко неопределенно ответил, что встреча готовится.

На станции Круты находился также железнодорожный состав с командованием обороны района и вагонами с боеприпасами, который вскоре после начала боя спешно покинул станцию, лишив попутно обороняющихся бойцов боеприпасов.

Из-за этого, через несколько часов перестрелки, юнкера и студенты фактически исчерпали возможности к сопротивлению – нечем было стрелять. Обнаружив внезапное бегство командования с поля боя, Гончаренко дал приказ отступать, что и было выполнено юнкерами военной школы. В суматохе, так как связь между подразделениями вверенными Гончаренко (прим. в 1944 году этот 54-летний «герой Крут» служил при штабе одного из полков дивизии СС «Галичина») была слабая, студенты задержались с отступлением, сбились с направления в наступившей темноте, при этом один взвод вышел на станцию Круты. К этому моменту красные, обойдя оборонявшихся, давно без боя заняли станцию. Здесь красноармейцы Муравьёва и закололи штыками (по другим данным — расстреляли) около 30 человек, еще семь были захвачены в плен, но через некоторое время отпущены по домам. Это и были главные потери сил Центральной Рады в «бою», которого, по сути, не было. Вернее, была перестрелка.

Политический миф о Крутах начал формироваться, когда 1 марта 1918 г. в «освобождённом» германской армией Киеве был образован комитет по розыску тел погибших, его возглавил участник «битвы» студент С. Король. Тогда для церемонии похорон предварительно было заготовлено 200 гробов, однако разыскать удалось лишь 28 трупов из тех киевских студентов и гимназистов, которые были брошены будущим полковником СС на произвол судьбы и затем расстреляны большевиками после боя.

Когда тела убитых студентов и гимназистов, среди которых был племянник министра иностранных дел Центральной Рады Шульгина, доставили в Киев, Грушевский, сильный пропагандист и оратор, будучи на тот момент в должности председателя Центральной Рады, безошибочно угадал подходящую тему для нового политического мифа, так необходимого обществу УНР. Он и заложил первый кирпич в основание героизации погибших.

Миф продолжал обрастать разными «подробностями». Во время похорон погибших студентов на Аскольдовой могиле 19 марта 1918 года кто-то из выступавших сравнил их подвиг с деяниями героических спартанцев под Фермопилами. Вскоре это сравнение стало неотъемлемым атрибутом Крут, которые стали называться «украинскими Фермопилами». Постепенно это абстрактное сравнение приобретало все более красочный облик, реалии боя стали сознательно затушевывать, поддерживая миф уже о 300 студентах, которые героически «сражались» против большевиков.

В середине 1990-х была предпринята робкая попытка покопаться до правды и показать события под Крутами не как историю патетического расстрела героев-студентов, а как типичный эпизод гражданской войны. Но история как наука продержалась на Украине совсем недолго, и все подобные попытки были пресечены.

Зато теперь киевская верхушка, во главе с «гарантом», каждый год имеет возможность разбивать себе лбы об Аскольдову могилу в «патриотических» молитвах перед телевизионными камерами центральных каналов на весь мир.

К слову, во время нынешнего чествования «героев Крут» проходит также историческая костюмированная реконструкция подавления сечевыми стрельцами рабочих на заводе «Арсенал», произошедшее 29 января 1918 года. В этом день, когда студенты гибли под Крутами, сечевики занимались своим обычным делом – расстреливали из пулемётов сложивших оружие рабочих, которым была обещана жизнь.