Искусство в огне: Как спасали мариупольские экспонаты

Огневая точка в музее

— Павел, как у вас складываются отношения с искусством? Какое место оно занимает в вашей жизни?

— Я сейчас работаю в донецкой филармонии, ну и пришел туда человеком "не с улицы", так сказать. Уже непосредственно работая в культуре, когда поехал в Мариуполь, кроме всех объектов, которые надо было посетить, захотелось осмотреть музеи. Надо было узнать, в каком состоянии имущество и экспонаты.

Я местный, мариупольский. Вырос там, родился, поэтому знаю, где что находится, знаю, какие объекты культуры есть. Во время поездки побывал в выставочном центре имени А. И. Куинджи, в художественном музее, краеведческом, зашел в новую филармонию, которой всего четыре года.

На тот момент никто из сферы культуры ДНР там еще не был. Все только лишь отдаленно, из каких-то обрывистых сообщений слышали, что в какие-то музеи были попадания, какие-то сгорели, но конкретно никакой информации не было. Зная это, я заснял все эти объекты на видео и потом отослал напрямую нашему министру культуры.

Когда зашел в Центр современного искусства и культуры имени Архипа Ивановича Куинджи, то увидел учреждение в ужасном состоянии. Из-за того, что у него все стены были полностью стеклянные, а в центре города велись очень сильные боевые действия, стекла выбиты бесконечными взрывными волнами. В самом музее пришлось ходить по каше из битого стекла, пластика, бетона… Сам центр находится в основании большой длинной девятиэтажки. Судя по ее повреждениям, в ней располагались позиции украинских боевиков. Они открывали огонь по нашим войскам, и наши били по ним. К счастью, девятиэтажка не обрушилась, иначе бы музей на первом этаже просто бы завалило. Из-за разрушений любой желающий мог зайти и вынести все, что там находится.

— Вы думаете, что мирные жители могли что-то забрать оттуда?

— Не то что могли, они это делали. Не нужно быть ценителем высокого искусства, чтобы захватить какую-то статуэтку себе на полку. Люди забирали экспонаты, не задумываясь, что это часть какой-то большой выставки, коллекции, что это не коммерческое изделие, а действительно несет художественную и культурную ценность.

Когда я туда пришел, в одном из залов была полная выставочная коллекция художников-медальеров. Я о них слышал раньше. Это то, чем славится культура Мариуполя, уникальное направление, которое представлено сразу несколькими выдающимися авторами. Вершина − это, конечно, Ефим Харабет (Ефим Викторович Харабет – автор герба Мариуполя, заслуженный деятель искусств Украины, почетный гражданин Мариуполя – прим. ИА "Новороссия"). Он "отец" всего этого мариупольского медальерного движения. На его коллекции и основывался Центр современного искусства, это были самые ценные его экспонаты. Во время своего визита в музей я увидел в одном из залов стенды, в которых просто лежали все эти медали. Причем от взрывной волны какие-то стенды упали. Некоторые медали валялись на полу, а в темноте и мусоре очень трудно их было разглядеть. Если идти и не смотреть внимательно под ноги, то можно раздавить то, что очень ценно. Некоторые работы были раздавлены уже до нас, то есть там были следы пребывания людей. Коллекция находилась в ужасном состоянии, без какой-либо охраны.

Кроме работ Харабета, в музее была коллекция Юрия Шевякова. Это тоже известный мариупольский художник-медальер, можно сказать последователь Харабета.

Во мне проснулся "мариупольский корешок", я понял, что мне это очень близко и я должен спасти экспонаты.

Прошлое и будущее

— Вы бывали раньше в этих в музеях?

— Нет, раньше не бывал. Слышал о них, но на тот момент не так плотно соприкасался с культурой. Однако имя Харабета в Мариуполе витало везде. Даже я, живя и работая там на заводе, слышал о нем. 

В следующую поездку отправился с журналистами, которые все это снимали. У нас был транспорт, я закупился упаковочной пленкой. Начали собирать все эти медали, их оказалось значительно больше, чем предполагалось. Привезли экспонаты в Донецк и связались с министром культуры, который попросил привезти все в краеведческий музей. Когда доставали их из коробок, оказалось, что, к сожалению, из-за отсутствия опыта транспортировки таких хрупких предметов и наших фронтовых дорог некоторые медали разломились. Несколько работ из музея мы уже брали поврежденными. Министр нас заверил, что у нас в республике очень хорошие реставраторы, которые все восстановят.

В следующую поездку мы вернулись в этот центр, где еще оставалась выставка скульптур сумского художника Алексея Леонова. Она была организована до начала боевых действий, а после все уехали, и выставка осталась стоять. В первый раз я насчитал около пятнадцати скульптур, но когда мы приехали в следующий раз их эвакуировать, то обнаружили только девять. Они тоже были достаточно хрупкими. Одна была в форме ангелочков с тонкими трубами, которые при транспортировке обломались. Но их также планируется реконструировать.

— Получается, все экспонаты из этого музея удалось вывезти?

— Все ценные. Там еще есть комната, в которой хранятся картины. Из-за того, что это не художественный музей, а центр современного искусства, там были картины более популярных мотивов, современные, "коммерчески-бульварные". Я на них не сосредотачивал свое внимание, потому что уже немного разбираюсь в искусстве и понимаю, что есть ценно для спасения в первую очередь, а что не так ценно.

Все это передано Министерству культуры на базе Донецкого республиканского краеведческого музея. Оно перешло не в собственность, а на хранение, то есть экспонаты продолжают оставаться собственностью мариупольских музеев и, как сказал министр, когда там ситуация нормализуется, когда будет какое-то помещение, то все это вернется обратно. Но прежде будет сделана выставка здесь, в Донецке.

— То есть мы все-таки сможем увидеть эти экспонаты?

— Да, все это спасенное искусство действительно достойно того, чтобы местные ценители смогли на него посмотреть, потому что аналогов медалей, к примеру, у нас в Донецке вообще нет, этим никто не занимается. А там обширнейшая коллекция, свыше двухсот работ.

С "Миротворца" — в Интерпол

— Будете возвращаться в Мариуполь? Там ведь остались еще музеи и экспонаты.

— Музеев в Мариуполе много, их не меньше, чем в Донецке. После моих видеоэкскурсий подключилось Министерство культуры. Министр уже целенаправленно узнал, какие здания уцелели, какие повреждены и какие остались экспонаты. У них первая поездка была в краеведческий музей в научную библиотеку. Это единственное крыло, которое там уцелело. Все остальное выгорело полностью. Из научной библиотеки удалось вывезти ценные экземпляры печатных книг и рукописей, датируемых девятнадцатым веком.

А еще вышла на связь директор художественного музея. Она к себе домой забрала на хранение некоторые экспонаты. Среди них подлинник картины Куинджи – самое ценное, что там было. Большинство картин в художественном музее унесли в подвал и закрыли железной дверью.

— А у кого остался ключ от этого подвала?

— Непонятно. Говорят, что директор краеведческого музея уже давно где-то на Западной Украине. В любом случае дверь есть, то есть там все в сохранности, все хорошо. При желании ее можно взломать и достать все экспонаты.

— Есть информация, что вас внесли в список Интерпола. Как относитесь к такому "повышению"?

— Я не уверен, что меня туда именно зачислили. Скорее всего, это традиционное запугивание. Они сейчас нас стращают этим. Но даже если и зачислен, то ничего страшного для меня в этом нет. Все подобные новости мы уже воспринимаем с большой долей иронии. Сначала был "Миротворец", со временем он себя дискредитировал, потому что туда уже начали заносить всех подряд. Это уже стало "непочетно", и компания там уже не такая, какая была в первые годы. Теперь вот Интерпол, где уже не стыдно находиться. Конечно, печально, что все так перекручивается. Здесь уместен девиз "Не доставайся же ты никому", а если кто-то что-то спас, то он сразу террорист и оккупант. Но, опять-таки, эти все новости строчат далеко "из-за бугра" сбежавшие администраторы горсоветов, секретари и мэры, которые уже давно потеряли связь с реальностью.  

Беседовала Александра Иванченко