Андрей Пургин: Трагедия, ставшая политикой

Сегодня четвертая годовщина со дня авиакатастрофы, крушения малазийского «Боинга» на Донбассе, которая произошла в июле 2014 года. Общественный и политический деятель, основатель ДНР Андрей Пургин, очевидец событий, проходивших в те дни в Республике, поделился своими воспоминаниями и мыслями.

«На сегодняшний день расследование крушения над территорией Донбасса малазийского «Боинга» превратилось в политическое шоу, это все очень далеко от настоящего разбирательства – одни бесконечные домыслы, предположения. Используются какие-то записи хакеров, исследователей, которые сидят за ноутбуком в интернете…

Само событие, безусловно, трагическое. Я был уверен тогда и сейчас настаиваю на том, что очень похоже на то, что Украина сбила из «БУКа» этот самолет случайно. То есть условно случайно, кто-то возможно это и планировал, ведь не было закрытым воздушное пространство, и если взять информацию тех дней с украинских сайтов, то станет ясно — Украина сильно опасалась, что будет вмешательство российской авиации. Поэтому были бесконечные реляции о том, что «небо на замке», что любой российский самолет, который будет пересекать границу – будет сбит. А сбивать чем? Естественно «БУК», который стоит на вооружении Украины с советских времен – он в общем-то и есть то, чем располагала Украина и на тот момент, и на сегодняшний день.

По поводу разговора о том, что территорию, на которой произошла трагедия, контролировали ополченцы – это все весьма условные вещи, потому что на тот момент было постоянное перемещение, количество войск не позволяло ни с украинской стороны, ни тем более со стороны ополчения держать единый фронт. На тот момент шла война блокпостов – можно было проехать блокпост ДНР, потом попасть на блокпост Украины, а потом опять попасть на блокпост ДНР. Разноголосица флагов, разноголосица командиров – это был момент гражданского всплеска, начало гражданской войны.  У ополченцев чаще всего было вообще передвижение на легковых машинах или грузовых, даже без использования тяжелой техники.

Тогда буквально за пару дней, на тот момент глава ДНР, Александр Бородай, давал интервью в 3-5 километрах, от места, в котором будет через пять дней сбит «Боинг». Это место наиболее массовых и кровопролитных боев. Бородай дает интервью, а на заднем фоне видны украинские истребители, летящие бомбить ополчение.  «Боинг» рассыпался буквально на нейтральной полосе, находящейся между воюющими сторонами, где небо было не закрыто, никто не создавал бесполетную зону.

Для людей, которые находились в то время на Донбассе, все было понятно. Они понимали, что ополчение, в том виде, в котором оно было на июль 2014 года – представляло из себя довольно разношерстное отряды, которые, в лучшем случае, имели пару БТР. Глупо разговаривать сейчас о том, что вот именно в таком состоянии, в каком тогда находилось ополчение, оно якобы могло контролировать четыре машины «БУКов».  Ведь «БУК» —  это не одна машина, это машина сопровождения, слаженный экипаж, даже если предположить, что кто-то захватил экипаж «БУКа», от 4 до 8 машин, то воспользоваться им ополченцы не могли, это весьма сложное вооружение, хоть и советское. Тем более, в истории Украины и раньше бывали случаи, когда они сбивали самолеты ракетами «земля-воздух» и признавались в этом. А здесь, к тому же, известно, что немного был подкорректирован курс полета – фактически, малазийский «Боинг» буквально вывели на поле боя.

Что касается сегодняшнего дня, на мой взгляд, было ошибкой, на самом деле, неучастие Российской Федерации в расследовании. РФ не чувствовала за собой никакой вины, поэтому не настаивала на своем участии. Есть малазийцы, которые пытаются продолжить расследование, и голландцы, которые сделали из этого политическое шоу. Было бы лучше, если бы российские эксперты изначально во всем этом участвовали, хотя бы потому, что это было примерно в тридцати километрах от российской границы.

Изначально было понятно, что Украина и Голландия постараются сделать Россию виновной любой ценой. А сейчас получается, что Россия становится обороняющейся стороной, но не имеет доступа к материалам, не является полноправным участником международного расследования. Кроме того, возмутительно, что Украина, как заинтересованная сторона, была вообще допущена до расследования. В совокупности, мы понимаем, что ожидать каких-то других вещей по итогу разбирательств было сложно.

Что касается самого расследования, то Украина любой ценой пыталась захватить место падения «Боинга», в результате чего возник так называемый «Дебальцевский выступ», позже отбитый Армией ДНР во время зимней военной операции в 2015 году. Это тоже наводит на определенные мысли. В свою очередь, наоборот, с нашей стороны — допуск ОБСЕ был фактически с самого первого дня, я лично этим занимался. Республика обеспечивала сбор, доставку, отправку обломков лайнера и останков жертв трагедии, сопровождение миссии. Никаких замечаний, никаких претензий со стороны Голландии или Малайзии не было.

Разговоривать о том, что ополченцы могли сбить самолет, летящий на такой высоте и с такой скоростью – это глупо, более того, вообще такую задачу мог осуществить только специалист высокого уровня. Довольно странно, на мой взгляд, сейчас выглядит обвинение в адрес ополчения. В то время, я в течении трех месяцев практически ежедневно узнавал у участников расследования – как прошел день, что собрали, что нужно для помощи. Республика, даже находясь в состоянии активного военного противостояния, обеспечивала максимальный доступ, максимальную помощь в расследовании. Если Республика была бы в этом виновата, зачем бы она старалась доставлять экспертов, помогать найти и передать черные ящики малазийской стороне?  Они были в хорошем, кстати, состоянии, без каких-то попыток внешнего воздействия.

Про это все почему-то забывают, но все-таки можно заглянуть на украинские сайты и посмотреть, какая там была истерика за четыре-пять дней до падения «Боинга» – сразу будет ясно, как Украина сама себя подставила обещаниями сбивать самолеты около их границы».